Вот помню, знал я одного лейтенанта, вылитый ты. К нонешнему уж майором должен быть. И другого лейтенанта помню. Всё за дочкой моей увивался, а сейчас будто за столом моим мне привиделся. Тьфу, ты — чудна память стариковская. Сам удивляюсь, товарищ Колобов.

На этих словах у Егора зазвенело в голове и он, с трудом разлепляя в раз пересохшую гортань, спешил сказать, возразить, что другая у него фамилия, но с ужасом понял, что забыл её, фальшивую, по легенде обретенную:

— Опять вы путаете — Кустов его фамилия, — выручил онемевшего Егора Мальцев, недовольно на него глянув. Егор спохватился:

— Так я сижу и не пойму о ком это вы, с кем разговариваете!

— Ох, извиняйте, старика. Ну, что, — поднимем бокалы, выпьем за знакомство?!

…………………………….

Выпили, преступили к трапезе. Хозяин хлебнул ложки две, задумался, встал:

— А приглашу-ка я хозяюшку нашу. Гости же в доме, а не по-нашему выходит. — И на этих словах дед встал, взял палку и вышел.

За столом тут же оживилось: молодежь о чем-то своем защебетала. Да и Степан с Семеном то же о своем зарядили — будто со средины разговора начали. А Мальцев, насупившись, наворачивал сытную похлебку, поочередно протягивая руку то к одной заедке на столе, то к другой. То черемшой хрустнет, то от домашней колбаски куснет. А за столом все громче и громче подымались голоса Степана и Семена:

— Да…вот, и не брала его никакая пуля, никакой взрывпакет. Такой вот был олигарх. Глубоко заговоренный. И надо ж выходит он как-то из своего банка, — весь в охране. И тут на него сверху мраморная статуя, им же купленная, вниз, — ба-бах! В лепешку олигарх и вся охрана при нём…. Или вот, был случай…

— Врут всё ваши случаи! Сколько душегубов сталинских за восемьдесят лет прожили и умерли в тиши и довольствии! Пока сам этим падлам об их паскудстве не напомнишь и Бог не напомнит! Око за око. За зуб — два зуба!

— Это называется "эскалация насилия". На кулак — палкой, на палку — ножом, на нож — пистолетом…..- вставил слово знатока Петр Андреевич, начальник ЧОПа.

— Вот! Вот! Так и надо. А лучше сразу, последней стадией "эскалации": только вякнул что не по делу — сразу кувалдой про меж рогов! Что б зря не блукал.

— Тише ты! — посоветовал Петр Андреевич.

— А ты, чё всё лезешь? Не твое дело!

— Я к тому: отец у две…

— А…,- Сельхозпроизводитель начал, было приподыматься над столом, гневный, но тут скрипнула открываясь дверь и в щель просунулась отцовская палка. Как тут же Семён споро вдавился в лавку, и принялся усердно хлебать из миски, попутно что-то в ней сортируя ложкой. Его брательник, супротивник — "лесной" директор, тоже от него не отстал. Засноровил кидать ложкой щи в рот.

Дед зыркнул вострым белым взглядом. Кажется, всё понял, но молча, уселся во главе стола. На свое место — кряжистый стул со спинкой повитой, будто стянутой гнутым стволом молодого дерева. Ни чего не сказал, два раза размеренно вкусил подстывших щей и лишь, потом негромко молвил:

— Не выйдет матушка к столу. Недужится ей.

Принесли кашу, дед её также раздал с приглядкой, и налил по второй кружке браги.

После как доели кашу, повариха принесла и поставила на стол блюдо с бараньим остовом, где на костях еще было мясо, и махнул рукой Петру Андреевичу и сказал, как старшему.

— Ну наливайте, ребятки. Потом в баню. А я полежу пока.

И ушел из-за стола. Сгобленый, на палку тяжело опиравшийся. Будто сдули его, выпустили завременные силы и молодечество.

Тут изрядно выпив и закусив жареной на открытом огне бараниной, все "застоловщики" цепляясь за стены и от того дурашливо над собой гогоча перебрались в просторную русскую баню. Откуда выбегали нырять в холодную речку и опять же гоготали.

Из бани вышли никакие. Сев на завалинке перед "теремом" приняли еще по кружке браги. После чего их, никаких, растаскивали по комнатам и кроватям местные егеря да конюх.

Егор среди ночи проснулся, выбрался на двор и спустил лишнюю жидкость с пригорка. А в дверях столкнулся с хозяином.

— Присядем, Георгий.

Егор тупо сел. Дед протянул ему кружку и молвил:

— Выпей-ка. Мне надо, что бы ты меня услышал.

Егор выпил, и хмель не исчезла совсем, но ушла из головы, придавилась где-то внутри тела. Фальшивый Старовер сел рядом.

— Зря вы это дело затеяли. Зря.

— Про какое вы, такое дело? — Все еще ничего не понимал Егор. А Дед и сказал:

— Да с Фонариком Солнечным.

Егора обдало жаром, мир завертелся и начало теряться ощущение реальности:

— Откуда…. Да вообще…

— Молчи. — Дед прикрыл ладонью его рот, — Я в этих лесах хозяин. Без меня тут, если что и деется, так- то вон тех, что в погонах. — И он кивнул на дом, верно намекая на майора Мальцева. — Ну, так мне все равно: всё известно.

Сороки мне вести на хвостах носят. Медведь — бирюк записки под корягой оставляет. Белки в орешках малявы подкидывают…. Зря, говорю, вы затеяли шебуршню вашу. Недоросли — все вам баловство.