Во второй половине дня остатки частей 110-й СД перешли в наступление, однако выполнить поставленную боевую задачу в полном объеме не смогли, несмотря на то что врагу были нанесены значительные потери в живой силе и технике.

Полки 113-й СД к утру занимали следующее положение:

1292-й СП оборонялся по западной опушке леса, в 1 км восточнее Клово и далее на юг 1,5 км;

1288-й СП удерживал прежний участок обороны.

Сводный полк 43-й армии занимал оборону по опушке леса западнее д. Плаксино.

Днем разведкой было установлено, что противник мелкими группами отходит из Клово и Каменского. К исходу дня 1292-й СП занял Клово, а сводный полк – Каменское. Штаб дивизии переместился в Дятлово, где командир дивизии получил приказ с утра перейти в наступление и восстановить утраченное положение, заняв оборону по восточному берегу р. Нара.

Войска Западного фронта, завершая подготовку к контрнаступлению, на разных участках своего протяженного фронта продолжали вести тяжелые бои с противником. В это время Калининский фронт под командованием генерал-полковника И.С. Конева перешел в наступление против 9-й армии генерал-полковника А. Штрауса, положив начало контрнаступлению советских войск под Москвой. В 11 часов утра две дивизии 29-й армии генерал-лейтенанта И.И. Масленникова перешли в наступление западнее г. Калинина (ныне Тверь), а четыре дивизии 31-й армии генерал-майора В.А. Юшкевича – юго-восточнее Калинина. К исходу дня наши войска освободили 15 населенных пунктов, углубившись в оборону противника на 5 км.

Боевой дух немецких войск, особенно тех частей и соединений, которые вели тяжелые бои непосредственно на подступах к Москве, их боеспособность катастрофически падали. Это был вынужден констатировать и офицер штаба Главного командования сухопутных войск, посетивший в первых числах декабря 1941 г. части 20-го и 57-го армейских корпусов 4-й армии, которые принимали участие в боевых действиях в районе Таширово, Головеньки, Акулово и Юшково, Бурцево, Петровское.

Итоги боевых действий в начале декабря 1941 года на подступах к столице, всевозрастающее сопротивление частей и соединений Красной Армии, наступившая суровая зима вынуждали немецкое Верховное командование всерьез задуматься о прекращении наступления на Москву и переходе к обороне. Явно назрела необходимость предоставить сильно уставшим войскам несколько дней отдыха и вместе с тем провести доукомплектование частей, пополнить запасы материальных средств и подготовиться к ведению боевых действий в зимних условиях.

Для продолжения наступления необходимо было перегруппировать силы и средства на некоторых направлениях. Генерал-фельдмаршал Бок считал, что несколько дней передышки никак не отразятся на общем состоянии дел под Москвой, полагая, что войска Красной Армии сами находятся на грани краха. Удивительно, но факт остается фактом, – ни Главное командование сухопутных войск Германии (ОКХ), ни командование группы армий «Центр» не имели никаких данных о подготовке войск Красной Армии к контрнаступлению, которое должно было начаться в эти дни.

Из боевого распоряжения подчиненным войскам, переданного штабом группы армий «Центр» еще 2 декабря 1941 г.:

«…B последнее время установлено, что противник пытается облегчить свое положение, перебрасывая целые дивизии или части дивизий с наименее угрожаемых на наиболее угрожаемые участки фронта. Прибытие нового пополнения было замечено только на одном участке и в небольшом количестве.

Из этого следует, что оборона противника находится на грани кризиса. Необходимо напрячь все силы, чтобы использовать эту слабость противника…» [145] .

Принимать решительные меры в ставке Гитлера никто не спешил. Шло время, а директивы ОКХ на переход к обороне на достигнутом рубеже так и не поступало. Брать инициативу в свои руки фельдмаршал Бок также не спешил, ибо из героя боевых действий под Москвой за ряд последних неудач можно было стать «козлом отпущения». Однако

5 декабря 1941 года, когда возникла угроза неоправданно больших потерь 2-й танковой армии, командующий группой армий «Центр» согласился с отводом ее соединений за р. Дон (на чем настоял генерал полковник Г. Гудериан) и санкционировал переход к обороне 3-й танковой группы, чем вызвал припадок ярости со стороны Гитлера.

Соединения и части 33-й армии все активнее принимали меры по восстановлению утраченного в ходе удара противника положения. Первую половину дня 5 декабря танковая группа Сафира во взаимодействии с частями 18-й стрелковой бригады и остатками полков 222-й СД вела бой с подразделениями 258-й ПД противника, прикрывавшими отход главных сил на западный берег реки Нары, в районе Головеньки, Мякишево, Любаново, Таширово, Иневка. Вражеские арьергардные подразделения старались использовать для обороны любой мало-мальски выгодный рубеж.

К 22 часам подразделения 18-й ОСБр вышли на рубеж искл. Любаново, искл. МТС Таширово и начали занимать оборону. 136-й и 140-й ОТБ к исходу дня сосредоточились в лесу восточнее Новая. 5-я танковая бригада подполковника Сахно, сосредоточившись в районе пионерлагеря «Искра» и произведя заправку горючим и боеприпасами, по приказу командира 1-й Гв. МСД убыла в указанный ей район сосредоточения.

Штаб 222-й СД к исходу дня занял свое прежнее место, в лесу северо-западнее Малых Семенычей, в 300 метрах от дороги Наро-Фоминск – Кубинка. Там и сейчас, более шестидесяти лет спустя, хорошо видны следы штабных землянок, а земля хранит немало доказательств сильных боев, которые происходили в этом районе в начале декабря 1941 года.