— Любить не глупо, Лукас.

— Разве? Я хотел стать лучшим отцом, чем был мой. Я старался быть хорошим мужем, старался изо всех сил. Но я был недостаточно хорош и никогда не буду.

— Ты ошибаешься! Только посмотри, как вы с Коди привязались друг к другу, — возразила Рейчел. — Он любит тебя, восхищается тобой. Думаю, и ты тоже его любишь, — добавила она мягко.

Лукас уставился в одну точку, словно не слыша ее.

— Он… наш сын… мой сын… если бы он остался жив, он был бы чуть старше Коди. Если бы только у меня был сын. Это все, чего я хотел.

Внезапное осознание поразило Рейчел словно удар грома. Он не любит ее сына. В сердце Лукаса Коди занял место ребенка, которого тот потерял. Филлис и Эдвард тоже хотели, чтобы Коди заменил им Стивена.

Прежде чем она нашла слова для ответа, Лукас ушел. Тишина окружила ее, словно щит. Она не может остаться и рисковать душевным покоем Коди. Он родился не для того, чтобы кого-то заменять. А что касается ее самой… что ж, видно, не судьба.

— Черт возьми, Лукас, твоя кучка фишек стала бы значительно больше, если б ты обращал хоть какое-то внимание на карты.

Услышав свое имя, Лукас вернулся в настоящее.

— Ты что-то сказал, Нед?

Лукас чувствовал себя не в своей тарелке с тех пор, как оставил Рейчел в кабинете пару часов назад. Что-то не давало ему покоя, но что — он не мог понять. Ее вопросы поразили его, как гром среди ясного неба. Он решил, что покер отвлечет его. Но Нед прав. Его мысли сейчас далеки от игры. И сердце тоже.

— Удивляюсь, как маленькая леди отпустила тебя, — проговорил Нед со смешком. — Но, может, у нее свои собственные планы.

Лукас метнул на него свирепый взгляд. Хотя их брак и не настоящий, Рейчел не такая женщина, чтобы указывать мужу, что он может и чего не может делать. Она не из тех, кто предпочитает проводить свободное время с друзьями, а не с мужем. Она не Дебра.

Лукас поднялся на ноги.

— Единственный план Рейчел — дождаться, когда я вернусь, — твердо заявил он. — И, пожалуй, это мне и следует сделать.

Харли дьявольски ухмыльнулся ему, пока Лукас рассчитывался за проигрыш. Когда он схватил куртку и шляпу, брат остановил его:

— Похоже, ты одумался.

— Потом расскажешь мне, каким дураком я был, — проворчал Лукас. — А сейчас мне надо кое-что сказать Рейчел.

Сидя в пикапе, Лукас чувствовал, как растут надежда и радостное волнение. Казалось, что колеса крутятся слишком медленно. Ему хотелось скорее попасть домой. Присутствие Рейчел сделало «Голубую долину» тем домом, о котором он когда-то мечтал. И дело не только в чистоте и порядке, хотя Лукас не мог не заметить, как преобразился дом. Дело в солнечном свете, который исходил от нее. В любви, которой она щедро одаривала своего сына. В тепле, что она принесла в сердце мужчины, который давно отказался от любви.

Лукас промчался по дороге, ведущей к ранчо, не замечая яркого послеобеденного солнца. Думая лишь о том, что он должен сказать Рейчел, он влетел во двор, выпрыгнул из машины и одним прыжком взлетел на крыльцо.

— Рейчел! — закричал он в дверях.

Ответом ему была тишина.

— Черт, — пробормотал он, отправляясь на кухню. Наверное, ей стало скучно, и она поехала навестить Дженни или в Дирфорк.

Разочарованный Лукас достал чашку и налил себе кофе, чтобы успокоить нервы. Кофе остыл, поэтому он поставил чашку в микроволновку и задумался, что он ей скажет.

Когда кофе согрелся, он сел за стол и взял карандаш, решив набросать свои мысли в блокноте, который они держали для записей. И вдруг увидел почерк Рейчел.

«Лукас!

Спасибо, что позаботился о нас с Коди, когда мы больше всего в этом нуждались. Теперь, когда Филлис с Эдвардом вернулись в Пенсильванию, пришло время уезжать. Уверена, теперь с нами будет все в порядке. Как только мы устроимся, я свяжусь с адвокатом по поводу аннулирования брака, а он, в свою очередь, свяжется с тобой.

Мы никогда не забудем того, что ты для нас сделал.

Рейчел».

Лукас уставится на листок, не в силах поверить.

С криком отчаяния он помчался наверх в ее комнату и обнаружил, что ящики комода и шкаф пусты. Рюкзак Коди больше не висит на ручке двери. Возле стула нет его ботинок.

Она и Коди уехали. И он должен найти их.

По дороге к Дженни он лихорадочно перебирал в уме слова, которые должен сказать.

— Ты знаешь, где она, Дженни, — настаивал Лукас, стоя на кухне у Ричмондов. Уклончивые ответы женщины выводили его из себя.