Старший мальчик покраснел и смотрел в сторону. Но Брайан выглядел так, словно вот-вот расплачется. Даже в приступе гнева Алексис не могла не заметить, что ребенок искренне раскаивается. Однако она не могла позволить симпатии завладеть своими поступками, как это уже случилось в день переезда.

— Я должна поговорить с вашими родителями.

— Нет! — закричал незнакомый мальчик. В этот момент во двор вышел Джад.

— Так, — протянул мужчина, награждая Алексис недобрым взглядом. — Что здесь происходит? Что вы сделали с детьми?

— Я? С детьми? Вы лучше спросите, что они сделали с моей машиной!

Джад перевел взгляд на «мерседес» и увидел поцарапанный капот. Он обернулся к сыну и забрал у него небольшой резиновый мяч.

— Мячик не мог повредить краску, мисс Гордон. Должно быть, вы поцарапали машину в другом месте.

Алексис раздраженно посмотрела на мужчину. Надо же быть таким самодовольным глупцом! Уж лучше бы он блистал умом, а не красотой!

— Они бросили не мяч, мистер Шеппард, а камень!

— Камень? — с сомнением спросил Джад. — У Брайана был мяч. Зачем ему швыряться камнями?

Алексис чувствовала, что ее терпению приходит конец. Определенно, этот мужчина с отменной мускулатурой знает, как вывести из себя любую женщину. Жена не зря сбежала от него. Неужели можно каждый раз закрывать глаза на недостатки собственного сына?

— Я понятия не имею, зачем они швыряли камни. Я просто выезжала из гаража, когда камень попал в мой автомобиль. Все! — Алексис стоило огромных усилий не повышать голос.

Джад строго посмотрел на сына.

— Вы бросали камни?

Брайан кивнул и разрыдался. Лицо Джада потемнело от гнева.

— Как вы могли?

— Мне жаль, папа. Прости... — выговорил мальчик сквозь слезы.

— Извиняйся перед мисс Гордон, а не передо мной, — сухо сказал Джад.

— Простите, мисс Гордон, — всхлипнул Брайан. — Мне очень жаль. Я не хотел вам навредить. Вы мне нравитесь.

У Алексис защемило сердце. Царапина на новеньком автомобиле больше не казалась ей трагедией. Все, что имеет значение, — это плачущий маленький мальчик. Детские слезы разбередили душу гораздо сильнее, чем любые признания в любви. Брайан плакал из-за нее. Бедный ребенок! На его долю выпало столько страданий!

— Мы возместим ущерб, — произнес Джад. Алексис решила, что это похоже на извинения, потому что нормальный человек на его месте попросил бы прощения.

— Кто — мы? Вы или Брайан?

— Не понял... — презрительно скривился Джад.

— Вы ведь отец, — пожала плечами Алексис и села в автомобиль. — Мне казалось, что отец нужен для того, чтобы воспитывать детей и направлять их энергию в полезное русло. Вполне естественно, что мальчики могут попасть в беду, если будут предоставлены сами себе.

— Откуда такая мудрость? — с насмешкой спросил Джад. — Из телестудии? Или вы оканчивали курсы будущих матерей?

О, эта самодовольная усмешка исчезнет с его красивого лица!

— По крайней мере я не притворяюсь заботливым отцом, — сообщила Алексис самым милым голосом, захлопнула дверцу и уехала.

В следующую субботу Джаду пришлось работать. Он ненавидел, что ему часто приходится выбирать между помощью чужим людям и воспитанием сына. Но Джад знал, что без работы его жизнь потеряет всякий смысл.

Мужчина открыл почтовый ящик и достал пачку конвертов. Поднимаясь по лестнице, он просматривал стопку счетов, рекламные листовки и вдруг наткнулся на розовый конверт, адресованный мисс Гордон. Джад вздохнул. Обычная история последних дней.

Правда, сегодня Джад не мог отдать чужую почту консьержу. В субботу Ленни уходил из офиса в половине двенадцатого, а сейчас было уже гораздо больше. Если ждать до понедельника, то письмо опоздает на два дня. А вдруг там что-нибудь важное? Джад решился на поступок, обычный среди добрых соседей. Он постучал в дверь Алексис Гордон.

К удивлению Джада, женщина не открыла дверь, а громко крикнула:

— Входи. Не заперто!

Странно, что она не интересуется, кто пришел. Конечно, дом находится под охраной, но оставлять дверь в квартиру незапертой? В высшей степени неосторожно.

Джад вошел и понял, в чем дело. Алексис Гордон стояла на коленях в центре кухни. В одной руке женщина держала широкую кисть, в другой — ведро с клеем. Длинная полоса обоев, растянутая по всей комнате, преграждала путь в коридор. Джад смотрел и не узнавал в Алексис актрису, раздающую автографы. Никакой косметики, никакого алого лака на ногтях, золотых цепочек и высоких каблуков. Волосы собраны в хвост, шорты, которые начинали карьеру джинсами, светлая рубашка. Она самая обыкновенная. Да, вздохнул Джад, если бы не была так прекрасна.