Дневной свет уже померк. Салли вышла на балкон и посмотрела на простиравшуюся перед ней фантастическую панораму. Внизу гудело огромное жерло, а в нем варилось какое-то грязное месиво, из которого на булькающей поверхности возникали странные, причудливые очертания. Сильный запах серы ударил им в ноздри еще в первые минуты по приезде в город. «Похоже, мы попали в химическую лабораторию Земли», — заметил Макс. Но теперь запах почему-то почти не ощущался. Наверное, ее обоняние успело к нему приспособиться.

Салли огляделась и увидела расстилающийся над землей пар, а поодаль между деревьями и кустарниками из гейзера вырывался настоящий фонтан пара. Он с ревом и как-то клочковато поднимался в воздух, подгоняемый легким ветерком, а там извивался и сердито разлетался в стороны, словно разгоняемый восходящей луной.

— Вам повезло, — услышала она за спиной голос Макса. — Похуту не часто демонстрирует туристам такую мощь и красоту. — Немного помолчав, он с явным нетерпением осведомился: — С кем это вы общались после лекции? Вы знаете этого парня?

Салли засмеялась.

— Насколько я могу судить, это ваш очень застенчивый поклонник. Я окликнула его и сказала, что вы с удовольствием подпишете ему книжку, но он бросился бежать, точно за ним погналось стадо слонов.

— Итак, вы уже начали налаживать связи? — В его словах улавливался сарказм, но их смягчала незлобивая интонация.

Он взял ее за плечи и повернул к себе, его пальцы пробежались по стройной фигурке Салли, задержались у бедер и скользнули вниз, в поисках эрогенных зон.

— В путеводителе говорится, — охрипшим от волнения голосом пролепетала она, ощущая от его замедленных и плавных движений огненные покалывания, — что Похуту самый знаменитый гейзер в Новой Зеландии.

Макс кивнул, но его взгляд был затуманен. Он крепко прижал Салли к себе за талию, и от этого широкий воротник ее костюма расстегнулся, обнажив бугорки грудей, освещенные взошедшей луной.

Медальон, как обычно, покоился в ложбинке, и Макс, отодвинув его в сторону, припал губами к нежной коже. От его поцелуя по всему ее телу разлилось тепло, и она перестала дрожать.

— Похуту своенравен, и никто не знает, когда он начнет действовать, — рассеянно говорил Макс, а его рука между тем поднималась все выше и наконец сжала ее грудь. Его нетерпение усилилось, ему мешала топорщившаяся ткань. Одно досадливое движение рук — и костюм соскользнул у Салли с плеч.

Теперь ее грудь была полностью обнажена и сверкала в полутьме молочной белизной. Она с легким стоном запрокинула голову, а его голова в эту минуту опустилась, и от прикосновения жарких мужских губ по всему ее телу пробежали дразнящие покалывания. У Салли пересохло во рту и перехватило дыхание.

— Обнимите меня, — приказал он. — Бог ты мой, — у него сверкнули глаза, казалось, терпение его на исходе, — неужели вы так сдержанны и со своим приятелем?

— Макс, мы... я... — прошептала она так тихо, что он вряд ли сумел расслышать, — я не...

— Не откликаетесь, когда он занимается с вами любовью? Неудивительно, что он позволил вам уехать одной! — Макс крепко прижал ее к себе, и она ощутила под рубашкой, надетой после душа, его разгоряченное тело. Влажные волосы коснулись ее лица. Он процедил сквозь зубы: — Неужели мне придется учить женщину, как вести себя в моих... — он осекся, а затем продолжил: —...в объятиях жениха?

— Но, Макс, — по-прежнему едва слышно отозвалась она, — вы никогда не говорили, что хотите этого от меня. Вспомните, ведь это неправда...

— Нет, это правда, мисс Дирлав, и между нами возникла прочная связь. — В его реплике проскользнул странный цинизм. — У вас мое кольцо. Я предложил вам свое покровительство. Все это, конечно, на время, но вы приняли условие. Помолвка продлится несколько месяцев, возможно, даже год, и если наши отношения будут развиваться в эмоционально просветленные дни, то срок окажется вполне достаточным.
– - Последние слова он произнес с подчеркнутым сарказмом. — Итак, Сара Дирлав, действуйте смелей, поборите свою робость. Возьмите пример с меня. Я глубоко вошел в роль вашего будущего мужа и в лучших литературных традициях собираюсь придать ей черты своей индивидуальности, то есть добиться цели. Иными словами, лечь с вами в постель.

Чувство, которое он зажег в ней, напоминало смерч. Она уже не принадлежала себе. Вихрь подхватил ее, как бушующий вал в час прилива, лишив всех сил и воли к сопротивлению.

— Ты очаровала меня, колдунья, — тихо произнес Макс, и голос его звучал нежно и мягко. — Твои глаза полны вызова, но в них сквозит и растерянность. Мудрость мира смешана с детской непосредственностью. Что бы ни случилось между нами, как бы ни разошлись в будущем наши пути, я хочу тебя, и хочу немедленно.

Он приподнял Салли, а затем, не отрывая от нее взгляда, опустил — рядом с кроватью. Его подбородок был решительно выдвинут, а глаза лихорадочно блестели.