Тяжёлый, удушливый запах, перемешанный с запахом разных трав, обещал стать невыносимым к полудню.

– Кого ты привела?- строго спросил старик, обращая пристальный взгляд на Кошну, которая словно сделалась меньше при виде деда. Затем старик вновь посмотрел на Ланта, стоящего прямо перед ним.- Не гоже тебе смотреть, иди себе, рано ещё думать, рано видеть.- Не смотря на слабость и вялость попыток пошевелиться, всё же было нечто крепкое и непреступное в этом теле. Как камень в ручье, крепкий сверху, песчаный внутри, и вот уже вода добралась до его сердцевины.- Рано.

– Он травник,- сказала внучка, вытирая и без того чистые руки об передник.

– Травник говоришь,- голос стал ещё твёрже.- А что мне травники?- Наша Лоя сколько настоек давала, сколько трав приносила да поджигала.- Старик с трудом облизал пересохшие губы.- Что можешь ты, когда сам ещё вчера только из яйца вылупился?- И он улыбнулся.

– Я могу попытаться,- заметил Лант, садясь без приглашения на край лавки, спиной к Кошне.- У вас не найдётся настойка лопуха с корнем ордры?

– Нет, такой нет,- тут же отозвалась Кошна.- Разве у нас такая растёт?

– На западе, в дубовой роще у гор. А мази из семян раморы?

– Нет такой.

– Может, есть смородиновая настойка?- невозмутимо поинтересовался Лант.

– Конечно!- обрадовалась Кошна.- А что, ею лечат? Так если б знали давно б...

– Принесите, а я пока пятна посмотрю.

– И ничего больше?- с готовностью спросила Кошна.

– Да, в блюде разложите сосновые иголки и сено, поставьте свечу. Только, иголки выложите по три.

– Ну, по три так по три. Я их хоть ручейками выложу. Ты только скажи, оно поможет или так... А то по три, что по три, при чём по три... Смотри мне, издеваться не вздумай.

С этими словами Кошна, не забыв нахмурить брови, вышла из комнаты.

– Настойкой поить вздумал?- старик так расхохотался, словно и не шёл к сырой земле в объятия.- Уморил. Побольше бы таких травников. Слушай, целитель, чего настойку-то, у неё в погребе и крепче есть. Да боюсь, одуреешь, птенчик.- Старик попытался рассмеяться.- Хворей ты не видел последних, так ведь? Не видел и радуйся, постучатся в твои двери ещё. Жди только, всё равно рано или поздно постучатся.

– Когда вы перестали ходить?

– В целителя играем, не наигрались... Ишь, почтительный какой, ох не похож на деревенского. Носом чую, хитришь.

– Так когда?

– Как дрова принёс, так лёг и не встал.

– А до того что?

– Дрова рубил. Лихо рубил. Не то что эти сопляки. Как топор держат, а размахиваются, точно дерево на них зубастой пастью кинется. А ведь с бородами, лица грозные. Пошли не то, что раньше, бывало только топором дерева коснёшься, а оно уже падает. Да такое, без сучка, без веточки лишней - всё крепкое, напитанное земными соками. Из одного такого дерева дом строили. Целый дом из одного ствола.

– А до дров?

– Лис цапнул. Чёрный, подлюка, злобный и длинный. Ух, змей!

– Хомхор.

– Какой такой хомхор?

– Злобный и длинный,- не моргнув, пояснил Лант.- Только это не лис. Такие только в горах живут, они одиночки, в стаи к полной луне собираются. Этот видно молодой, детёныш. Потерялся, а вы его напугали.

– Не пугал я эту гадюку в шерсти! На хвост наступил, было, так то ж зашипит, как ухватит за пятку, сапог прокусил. Добротный такой сапог.

– Хомхоров лучше не злить. Они ядовитые, когтей нет.

Лант положил руку на грудь старика. Тёплая ладонь легла на обтянутые кожей кости, легла - и стала ещё теплее.

Старик затих, разморено вздохнул и сонно прикрыл глаза.

Когда Кошна вошла дед крепко спал, даже во сне нахмурив изборождённый глубокими морщинами лоб.

– Он на поправку пошёл,- вставая с лавки сказал Лант.- А когда проснётся, напоите настойкой и пусть спит пока сам встать не захочет.

– На поправку идёт, говоришь?- Недоверчиво протянула Кошна, упирая в бок широкое блюдо, точь-в-точь приготовленное согласно указаниям Ланта.- Ты меня зачем иголки посылал укладывать?

– Нужно проветрить комнату,- напоследок сказал Лант.

Отойдя в сторону, всё ещё не опуская брови, Кошна дала Ланту выйти и спуститься вниз следом.

Мэроу за столом не было. Выйдя на улицу Лант не сразу увидел друга. Тот стоял в центре деревенской площади, окружённый кольцом мужчин в кожаных доспехах - ничего и близко деревенского в том как эти незнакомцы держали себя и смотрели с каменными лицами на задержанного - не было.