Он посмотрел на меня и открыл было рот…

— Это не розыгрыш, — сказал я мягко. — Вы первый, кто об этом узнал. Даже моя жена не догадывается.

Что было абсолютной правдой.

Он снова сосредоточился. Я сделал знак Секретной Службе и Налоговому Управлению отойти в сторону — боссу будет легче, если мы трое перестанем дышать ему в спину. И мы отошли на несколько шагов. Я отхлебнул из моей банки.

И чуть не захлебнулся, услышав, как ахнул босс. Я снова торопливо нагнулся над столиком. Все повторилось: туманная дымка, зеленый цвет и готовая купюра. Босс выпрямился и утер лоб.

— У-уф, — сказал он.

— Дайте, я попробую, — почти хором сказали Секретная Служба и Налоговое Управление. Они по очереди нагнулись над столиком. Все повторилось.

Тут они опустились в кресла, ожидая, что скажу я. Но я только откинулся на спинку, ожидая их вопросов. Первый мне задал босс:

— Как вы это делаете?

Я сказал ему абсолютную правду.

— Не знаю. Просто как-то вечером я сидел с женой и думал о наших долгах, и тут она вынула наши последние десять долларов и положила на столик, показать мне, на какой мы мели. И я сидел и грустно думал о жизни вообще. И вдруг, понимаете, перед нами оказались две десятки. Вот так.

Они все обернулись к кофейному столику. Босс сказал:

— Откуда у вас этот… портативный монетный двор?

— Наследство от родственников, — сообщил я ему и продолжал объяснять про баньши, эльфов и прочую нечисть. Он ни слову не поверил. В отличие от Секретной Службы. Позднее я узнал, что фамилия того была Келли. Тоже кельтские предки.

— Так что же нам теперь делать? — спросил босс с раздражением.

— Я ведь сказал вам, что вы можете забрать приспособление. — (Ничего другого я и не хотел.) — У меня есть дом, машина и достаточно денег в банке. Я всегда думал, что мог бы писать рассказы, если бы мне представился шанс. И все время ждал. А теперь вот дождался. Забирайте столик на здоровье.

Он поглядел на столик.

— И кто угодно может его задействовать? Кто угодно?

— Наверное. Вы же сами только что…

Без малейшего колебания он ударил рукояткой пистолета по столику. Раздался отчаянный звон, в котором чудилось что-то женское. Ковер усыпали осколки.

— Унесите эту… эту дрянь наружу, — скомандовал босс, и Секретная Служба вытащил деревянную подставку на крыльцо. Босс прыгнул на нее и топтал, пока не остались только щепки. А Секретная Служба самолично принес из фургона псевдотелефонной компании канистру с бензином.

Мы все смотрели, как горели щепки, пока от них не остался только пепел, который развеял ветер, едва я легонько поворошил его носком ботинка. Затем они ушли все вместе, не сказав ни слова. Никого из них я больше никогда не видел. А Келли узнал по фотографии в газете, когда он несколько лет спустя получил повышение.

Вот и вся история. Больше я никогда не делал купюры — слово было дано, столик разбит и сожжен, пепел унес ветер. Иногда я пописываю рассказы, но мой талант невелик, и продаю я лишь немногие. Хорошо, что у меня были деньги в банке, когда столик сожгли. Теперь ведь раздобывать их далеко не так легко, как когда-то.

Иногда я жалею, что лишился кофейного столика — как-никак семейная реликвия. И пока он у меня оставался, делать деньги было так легко, что жизнь казалась сладким сном. Но все-таки хорошо, что босс разбил его и сжег. Если бы он сохранил его на время, то безусловно выяснил бы, что это был самый обычный столик, а купюры изготовлял я, пока они тупо пялились в деньги. Причина заключалась в моих предках, исключительно моих. Но то, о чем они не знают, вреда им не причинит. Я сдержал свое обещание. Однако я не давал обещания не сотворять дубликаты чего-либо другого.

В настоящее время немало людей занимаются поисками и реставрацией автомобилей старых моделей. В будущем году я поеду во Францию присмотреться к «бугатти», модель 51. Двадцать лет назад одна машина обходилась в сорок тысяч долларов, а теперь их сохранилось всего четырнадцать. Типчик по имени Парди, живущий в Нью-Йорке, заплатит, насколько мне известно, приличную сумму за пятнадцатую. А в Европе я, кроме того, изучу в музеях редкие марки и монеты. Мне говорили, что это тоже очень выгодное дело — абсолютно законное и куда более прибыльное, чем сочинение рассказов, вроде этого.

Я знаю, почему Солнце не работает так, как, по мнению ученых, должно работать.

Мы с парнем, который называл себя Космический Пес, все там попортили, когда в 1951 году организовали ту клятую автомобильную гонку. Причем должен вам сказать: именно тогда я понял, что такое адская топка.