— Обещаю, — заверил ее Нэт, ласково проведя ладонью по ее щеке. Затем повернулся и зашагал прочь, а она все медлила, глядя ему вслед.

— Что-нибудь срочное есть для меня? — спросила Сюзанна, обращаясь к Дороти Эндрюс, сидевшей за секретарским столиком.

— Да. Звонила некто Эмили. Просила перезвонить.

— Спасибо, — ответила Сюзанна, набирая номер.

— Привет, Эмили. Это Сюзанна. Ты звонила?

— Да. Я бы никогда не рискнула звонить тебе в офис, но дома тебя не застать. У меня есть кое-что для тебя, — затараторила Эмили.

— Да-а? — протянула с удивлением Сюзанна, беря свободной рукой папку с текущими делами. Эмили часто требовалось несколько минут, чтобы вырулить на истинную цель своего звонка.

— У меня в саду выросло несколько отменных цуккини. Вот я и подумала, не привезти ли тебе парочку.

— Спасибо, но я бы не рискнула их готовить. — После неудачи с печеньем Сюзанна решила с осторожностью относиться к кулинарным предложениям Эмили.

— Но они такие полезные! — Было похоже, что Эмили хочет подарить ей эти цуккини в обмен на что-то. Перед мысленным взором Сюзанны мелькнул список наименований возможного обмена.

— Цуккини мне не нужны, а Мишель можешь привозить, если ты об этом хотела меня попросить, — проговорила Сюзанна, одновременно пробегая глазами деловые бумаги.

— О! Сюзанна! Как это замечательно! С ней нужно будет посидеть недели через две, — заворковала Эмили.

— Всю ночь? — спросила Сюзанна, вспомнив про Нэта, который, конечно же, согласится помочь ей.

— Да нет, что ты! Всего пару часов. Начальник Роберта пригласил нас на ужин, и это не очень удобно — брать Мишель с собой. Роберт ведь получил большое повышение по службе! Я разве не говорила тебе?

— Нет.

— Я так горда за него! Я считаю, что он лучший бухгалтер в Сиэтле! — воскликнула Эмили.

Сюзанна испытала некоторый соблазн похвастаться своим новым назначением, но решила приберечь новость до встречи.

— Я буду рада помочь тебе с Мишель, — проговорила Сюзанна, записывая это в свой деловой блокнот на семнадцатое число. Неожиданно странное, незнакомое чувство закралось в ее душу. Она не смогла приготовить печенье, которое ее сестра с легкостью делала. У нее нет детей, а у ее сестры есть Мишель…

— Ах, Сюзанна! Ты не представляешь, как я тебе признательна, — услышала Сюзанна в трубке.

В этот вечер она вернулась домой слегка навеселе. Вначале, сразу же после собрания, ее пригласили к себе на торжественный ленч начальник и два его заместителя. Далее было еще несколько подобных мероприятий по отделам, по завершении которых Сюзанна поняла, что до дома ей самостоятельно не добраться и пора вызывать такси.

Дома она приняла теплую ванну и приготовила себе несколько тостов.

Спустя полчаса зазвонил телефон. Звонок застал ее на кухне, за чашкой чая.

— Привет. Это Нэт. Могу зайти?

Сюзанна представила, как она выглядит.

— Дай мне пять минут, чтобы переодеться.

— Хорошо.

Не успела она надеть широкие брюки и свитер, как раздался звонок в дверь.

— Привет, Нэт! — Сюзанна хотела улыбнуться, но губы не послушались.

Нэт вошел в комнату, едва взглянув на Сюзанну. Заложив руки за спину, с сосредоточенным выражением лица он принялся энергично ходить перед камином взад и вперед, не обращая, казалось, на Сюзанну никакого внимания.

Сюзанна примостилась на краешке дивана, все еще переполненная восторгами этого долгожданного дня. Нервозность Нэта забавляла ее.

— Полагаю, ты пришел сказать мне о работе? — спросила Сюзанна, с трудом ворочая языком.

Нэт остановился перед ней и кивнул.

— Именно о работе я и хочу тебе сказать, — ответил он.

— Не надо, — проговорила Сюзанна.

— Почему не надо? — удивленно поднял брови Нэт.

— Потому что я хочу, чтобы ты хорошо подумал и не спешил с решением.

— Для начала я должен тебе кое-что объяснить, — сказал Нэт тихо.

Но Сюзанна, казалось, не расслышала его.

— Ты яркая индивидуальность, ты умен, энергичен. Ты можешь стать кем захочешь в этом мире! — продолжала она с пафосом.

— Сюзанна, я хочу…

Сюзанна подняла палец и покачала головой.

— Есть еще кое-что, о чем я хотела бы тебе сказать.

— Что? — спросил Нэт.

— Что я люблю тебя! — Ее объяснение в любви было прервано некстати возникшей зевотой. — О! Прости, — сказала она, прикрывая рот ладонью.