Шрифт:
Он сумасшедший! — пронеслось в голове у Евы.
— Ты меня боишься? — Эрик взглянул на Еву. — Мне нравится, когда ты так испуганно на меня смотришь!
— Я тебя ненавижу! — воскликнула Ева. — Я тебя терпеть не могу!
Эрик опять засмеялся.
— Все еще скучаешь по своему дружку? Алекс? Вроде так его звали… — Эрик выпустил струю табачного дыма и глотнул виски. — Наверное, он правильный, ласковый, нежный, чего не скажешь обо мне.
Ева не отводила глаз от Эрика.
— Сегодня ночью я докажу тебе, что Алекс ничто по сравнению со мной! — Эрик поставил бокал на камин и принялся расстегивать рубашку.
— Не подходи ко мне! — крикнула Ева. — Слышишь, не подходи! Дора! Дора, сюда!
— Что ты так кричишь? Дора уже давно ушла домой. — Эрик оскалился и сбросил рубашку. — Ты что, боишься будущего мужа?
Ева не знала, что ему ответить. Она искала выход, но от страха все перед глазами плыло.
— Не трогай меня! — Ева ударила Эрика по лицу. — Я жду ребенка!
Эрик провел рукой по щеке и удивленно взглянул на Еву.
— Ты беременна?
— Я жду ребенка от Алекса. Я немедленно ухожу от тебя, Эрик. Завтра утром меня уже не будет, — сказала она и направилась к дверям.
— Стой! — зарычал Эрик и схватил Еву за руку.
Она вырвалась из его крепкой хватки и побежала к лестнице.
— Стой, я тебе сказал! — крикнул Эрик и схватил Еву за волосы.
Она вскрикнула от боли и остановилась.
— Что, птичка, полетала? Пора крылышки обрезать, — говорил он ей на ухо. — Поверь, я умею это делать.
Ева тихонько всхлипывала и держалась за голову.
Он резко повернул ее к себе и, сильно замахнувшись, ударил по лицу. Ева вскрикнула от испуга, потеряла равновесие, оступилась и покатилась вниз с лестницы…
34
Белый потолок… белые стены… отрывистые сигналы над головой… Еще слаба… Еще тяжело открывать глаза… Опять темнота…
Какие тяжелые веки… Сильно кружится голова… Слаба…
Прошло неизвестно сколько времени. Ева опять попыталась открыть глаза.
Что произошло? Где я? — Ева с трудом повернула голову и взглянула на капельницу. Больница? Как я здесь оказалась?
В этот момент в палату вошла женщина в белом халате.
— Поспите еще, — ласково сказала она и записала в папку показатели приборов. — Вам нужен отдых… Спите…
Опять кошмары. Пьяный Эрик… Удар по лицу… Скользкие перила… Ева летит по лестнице… Боль… Слезы… Пустота…
Когда Ева проснулась, за окном было утро. Солнечные лучи разливались по палате, и от яркого света Ева зажмурила глаза.
Она взглянула на свои руки, обмотанные проводами, и увидела фиолетовые синяки на плечах и запястьях. Ева опять вспомнила ту страшную ночь, и слезы потекли по ее щекам.
— Вам нельзя плакать! — Медсестра встала со стула и подошла к пациентке. — Вы должны беречь себя!
— Мой ребенок в порядке? — еле слышно спросила Ева.
Медсестра опустила глаза:
— К сожалению, вы его потеряли.
Горькие слезы хлынули из глаз Евы.
— Нет, этого не может быть! — хриплым голосом заговорила она.
— Поспите, вам следует хорошенько отдохнуть… — Медсестра встала с кровати и села обратно на свой стул.
Еще день, еще ночь… Ева просыпалась на несколько минут и, опять закрыв глаза, видела кошмары.
Она так устала. Ей было невыносимо видеть Эрика во снах. Она ненавидела его всем сердцем…
За окном опять показались солнечные лучи.
Наверное, сейчас утро. Ева собралась с силами и привстала. Она оглядела палату и увидела на тумбочке вазу с яблоками и розы.
— Кто принес эти цветы? — спросила Ева у медсестры. — Мистер Лоуренс?
— Нет, — покачала головой девушка, — с вами хотела увидеться мисс Харрисон. Но мистер Лоуренс запретил принимать посетителей. Я не стала выбрасывать гостинцы. Думаю, что вам сейчас полезны приятные эмоции.