Любовь к далекой: поэзия, проза, письма, воспоминания
вернуться

Гофман Виктор Викторович
Шрифт:

4. В лодке

Franz Evers
Ярко-пенистых волн переливы Затихают, пурпурно горя. Берега задремали лениво – Запылала пожаром заря. В небесах на мерцающем фоне – Облаков позолоченных рой. Это – белые, быстрые кони С золотисто-пурпурной уздой! Дальше, шире кровавое море. Обагрённые волны горят. – Мы плывём в беспредельном просторе Прямо, в закат! 1902

II. ДА, ЭТО ЮГ

И их хрустящий бег на камни и песок? Ты видишь, там, в чадрах идут с упрямым мулом, И яркость этих глаз, и смуглость этих щек? О, дева нежная, как персик бархатистый, О, дева стройная, как тонкий кипарис. Да, это юг, пьянящий и лучистый. — О, покорись! Ты видишь этот блеск зыбящийся и синий? Да, это моря блеск, входящий в небеса, И ветви мягких туй и ласковых глициний, И миртов шелестных округлые леса? О, дева нежная, как горние рассветы, О, дева стройная, как тонкий кипарис; О, полюби любви моей приветы, О,покорись! Ты видишь призрак гор как бы в налете пены, И солнце жгущее пьяняще-горячо? Все эти белые, сверкающие стены, Их мрамор матовый, как женское плечо? О, дева нежная, как чашечки магнолий, О, дева стройная, как тонкий кипарис, О, не борись, не бойся нежной боли, О, покорись! Алупка, Сентябрь 1904.

III. ВЕЧЕРНЯЯ ЗАРЯ

Nun gluhn wie Gold der Wolken Saume.

Georg Bachmann

У туч, что утром были серы — Резьба пурпуровых корон. Я полон кликов гордой веры. Мечтой без меры опьянен. Теперь напор и состязанье, Пьянящей нежности слова. — И беспредельность ликованья, И нестерпимость торжества! Вечерний воздух душно-сладок. Ночь задвигает мглу завес. Крадутся звезды из-под складок Тяжело-бархатных небес.

IV. ВЕСЕННИЕ ПУТИ

1. День

Иду меж линий испещренных Тенями солнечных лучей. Гляжу на мрак дерев склоненных И убегающий ручей. Вот, клен ветвистый занавесил Ручья ленивую волну, — Сегодня я лучисто весел, Опять воспринявший весну! Притихли скромные цветочки, И даль туманная тиха… Я рву зеленые листочки, Я полн движений и греха. Мой голос и шаги несносны Природе, погруженной в лень… А мне милы и лес, и сосны, И этот мир, и этот день!

2. ВЕЧЕР

Вечерний лес и в нем дорожка. Осин испуганная дрожь, Я жду… и грустно мне немножко: Придешь ли ты иль не придешь? Все как-то вдумчиво-спокойно. Лишь свист нестройный вдалеке. Кудрявый лист и сумрак хвойный, И спуск к серебряной реке. Орешник лапчатый и круглый Сдавил мой путь со всех сторон. К тебе сияющей и смуглой Я как-то странно привлечен. Темнеет. Грустно мне немножко. О, неужель ты не придешь? Вечерний лес и в нем дорожка. Осин испуганная дрожь.

3. ВДОЛЬ ДЛИННЫХ ЗДАНИЙ

Сегодня небо беспредельно, И вся лучиста синева! На сердце радостно и хмельно. Шумит весенняя молва… Вдоль длинных, зданий, мимо храма Протянут мой случайный путь. – Пойти ли влево или прямо. Или направо повернуть?.. Люблю бесцельные прогулки С тревогой перелетных дум. – Люблю глухие переулки И улиц неустанный шум. Смеется солнце. Ясно. Ясно. На камнях матовой стены Мелькают бегло и согласно Оттенки радостной весны. Играют в золотистом беге Лучи, дробимые стеной. — И лица женщин полны неги, Рожденной светлою весной. Вот там — идет, у загородки. Какие мелкие шаги! Есть что то страстное в походке И в подымании ноги. Слежу за ней мечтой тревожной. Меж нами — тайное звено. Восторгом близости возможной Внезапно сердце смущено… — Мой встречный, ты зачем так мрачен? Ты полн задумчивых тревог. Каким восторгом я охвачен, Когда б почувствовать ты мог! О как я счастлив! как я молод! А ты — унылый, как в плену. — К моей груди цветок приколот. Мы оба празднуем весну!.. Ты говоришь — цветы не вечны, Они увянут, как и мы. Иди. Иди, бедный встречный, Сын ненавистной мне зимы!.. 1903. Весна

II. ПРОСВЕТЫ НЕЖНОСТИ

I. У СВЕТЛОГО МОРЯ

Мне сладостно-ново, мне жутко-отрадно Быть кротким, быть робким с тобой, Как будто я мальчик, взирающий жадно, Вступающий в мир голубой. Еще неизведан, и чужд, и не начат Светло приоткрывшийся путь,— А сердце уж что застенчиво прячет, На что не позволит взглянуть. Еще мне неведом смущающий опыт, Еще я не побыл с людьми, — Мой робкий, мой первый, мой ласковый шепот Прими, дорогая, прими. У светлого моря прозрачных плесканий, В слиянье двойной синевы, Я вдруг отошел от тревожных сознаний, Влияний всемирной молвы. И снова я мальчик, и жду, улыбаясь, И грезы, и миги ловлю… И весь отдаваясь, и сладко смущаясь, Тебя беззащитно люблю. У светлого моря, в сиянье безбрежном, Где шелестно-ласков прибой, — Так сладко, так сладко быть робким и нежным, Застенчиво-нежным с тобой. 1904

II. СМЕЮЩИЙСЯ СОН

Мне сладостно вспомнить теперь в отдаленьи Весь этот смеющийся сон, Всё счастье моё в непорочном сближеньи, Которым я был упоён. Когда, отрешённый от бредных сознаний, Бичующих пыток ума, – Я стал серебристым, как звёздные ткани, Которых не трогает тьма. Когда, отрешённый мгновенным разрывом От всех зацепившихся рук, – Я сделался грустным и нежным, и льстивым, Твой преданный, ласковый друг. Мне было так сладко поверить, смущаясь, Что я не проснусь, не проснусь… Мне было так сладко беречь, опасаясь, Наш тихий, наш чистый союз. И вот в отдаленьи, в задумчивой келье, Где меркнет полуденный шум, Сплетаются грёзы, звенит ожерелье Моих очарованных дум. Всё было так робко, мгновенно, мгновенно, Один молчаливый привет. И сердце смутилось, дрожа и блаженно, И в сердце – ласкающий свет. Какая-то радость незримых присутствий, Которыми весь упоён, Kaкие-то зовы влекущих напутствий, Какой-то смеющийся сон. 1904