— Ну, в общем-то, да. Это все, что мы при нем нашли. Хотя… Есть еще один документ. Предписание об оказании его владельцу всемерной помощи.

— Естественно. А что же вы хотели, чтобы он совсем без документов был?

— Так вы знаете, кто его подписал?

— Конкретно этот — не знаю. Но вообще документы подобного рода подписывает не ниже чем замнаркома. Во всяком случае, те, которые я видел, были исполнены именно таким образом.

— И много уже приходилось видеть таких бумаг?

— Товарищ майор…

Особист смущенно кашляет:

— Ну да, ну да. Извините. Не подумал сгоряча.

Ага, щас! Не подумал он! Не надо мне горбатого лепить.

— Ладно, — встает майор. — Пойдемте-ка наверх. Надо посидеть да подумать, как нам дальше действовать. Бойцов ваших из лагеря вызвать. Вы правы, место обнаружения тела надо проверить еще раз.

Мы выходим из комнаты, и Осадчий снова закрывает дверь. Проходим к нему в комнату. Там уже ждет старый знакомый — лейтенант. Майор садится на стул и кивает мне на откинутую койку.

— Значит, так, товарищ Котов. Объяснения ваши в целом меня устраивают. Как вы должны понимать, свою охрану у документов я уже выставил. Так оно впредь и останется. Вы вместе с вашими бойцами образуете разведывательную группу, которая будет подчиняться непосредственно мне. Не обижайтесь, но до подтверждения ваших полномочий иного решения я принять не могу. Вопросы есть?

— Нет, товарищ майор. Никаких вопросов у меня нет.

— Ваших бойцов мы сегодня вызовем сюда. Базироваться будете здесь, в бункере. Осмотр места проведем завтра утром.

— А что касается связи с нашими? Когда вы планируете выход? А то ведь можем и не успеть.

— На этот счет будет прямое указание. К нам должен прийти связной.

Телефонный звонок.

— У аппарата гауптман Хорст.

— У аппарата гауптман Кранц. Здравствуйте, Генрих. Как ваши дела?

— Все в порядке. Мы заняли указанные позиции.

— Отлично. Ваша работа начинается с 16.00 завтрашнего дня. И ни минутой раньше. Начиная с указанного времени мимо вас в сторону монастыря не должен пройти ни один человек.

— Ни один?

— Да, гауптман. Ни один, кем бы он ни был. Монастырь и лагерь окруженцев должны быть полностью изолированы от внешнего мира.

— Но мы же не перекрываем дорогу от монастыря к основной массе окруженцев!

— И не надо. По этой дороге они могут ходить в любую сторону сколько им вздумается.

— Я вас понял, герр гауптман. Все будет исполнено вовремя.

— Разрешите войти, товарищ майор?

Осадчий поднял голову:

— А, это вы, лейтенант… заходите. Что нового?

— Получено сообщение от связного из центра.

— Давайте! — Майор резко приподнялся с места. Взяв из рук лейтенанта пакет, разорвал его по верхнему краю. — Так… что тут у нас? Ага… Лейтенант, через полчаса соберите в штабной комнате всех командиров. Если капитан еще не отбыл в батальон, задержите его — и тоже на совещание. Если уже ушел, то позвоните в батальон и вызовите его ко мне.

— Слушаюсь! — Лейтенант козырнул и повернулся к двери.

— Да, и еще! Пригласите Котова…

Я лежал на койке и мысленно прокручивал в голове последние события. Ну, ладно, «проваленыша» я отыскал. Вещи его видел. И что? Стала ли моя основная задача от этого ближе? Не факт… А что факт? Итак — первое. Американец погиб. От чего? Майор говорит, что он сильно обгорел. Интересно, а погиб он от этого? Или уже позже в костер вляпался? Вот посмотрю на место его обнаружения, тогда и отвечу, по крайней мере, хотя бы и на этот вопрос.

Далее — второе.

Вещи «проваленыша». Оружие… тут вопросов нет, американцы подготовились тщательно. Патроны по маркировкам соответствуют, пачки клееные, а не как в наше время — на скрепках. Ага, еще и из нержавейки! Нет, тут все правильно, комар носу не подточит. Банки тоже без наворотов. Ну уж, при их-то возможностях наклепать десяток банок с тогдашней маркировкой — раз плюнуть.

А что же тогда меня свербит?

Снаряжение, вооружение, запасы — все в норме, разве что гранаты и погоны? Так его на сорок пятый готовили, так что все в пределах погрешности.

Нет. Есть еще что-то…

Спиной чувствую — есть!

И ведь выяснится позже, что я эту хреновину либо в руках держал, либо видел, но значения ей не придал. Бывало уже так, результаты подобной невнимательности горбом отрабатывать приходилось…

Хорошо, будем от задачи плясать. Не от моей, естественно, а этого «проваленыша».