В девять тридцать вечера Себаштиану высадился из такси у знакомого дома на улице Принсипе де Вергара и, позвонив снизу по домофону, поднялся на лифте на пятый этаж.

— Как всегда вовремя, — приветствовал его Морантес, открывая дверь и подмигивая.

Себаштиану улыбнулся. На улице по-прежнему стоял собачий холод, и, судя по метеорологическим прогнозам, ничего хорошего в ближайшем будущем не предвиделось. Себаштиану отдал хозяину пальто, а затем проследовал за ним на кухню. Беатрис сидела за деревянным столом.

— Привет, — сухо поздоровалась она.

Себаштиану хотел сначала подойти и поцеловать ее в щеку, но она даже не шелохнулась при его появлении.

— Я принес бутылку белого вина, — обратился он к другу. — К рыбе.

— Отлично, спасибо. Возьми в ящике штопор. Открой, сделай одолжение, а то мне это будет сделать трудновато.

— Надеюсь, ничего серьезного? — сказал Себаштиану, имея в виду перевязанную руку Морантеса.

Приятель скорчил недовольную гримасу.

— Пустяковая царапина, но ты же знаешь этих врачей.

Беатрис не двинулась с места, наблюдая за Себаштиану с легкой улыбкой, игравшей на губах. Молодая женщина была одета в светло-голубую рубашку с расстегнутым воротом. Длинную открытую шею украшала золотая цепочка с маленькой жемчужной подвеской. Узкие замшевые брючки обтягивали бедра.

— Послушай-ка, а пахнет аппетитно, — объявил Себаштиану. Он открыл один из стенных деревянных шкафов и достал три рюмки. — Вы еще ничего не пили?

— Мы ждали тебя, — ответил Морантес. — Беа только что приехала. Подвинув бокал с вином Беатрис, он поднял свой и провозгласил тост: — За старую дружбу. За верных и добрых друзей.

Неожиданно наступила звенящая тишина. Это был любимый тост доньи Соль, жены Морантеса, и, сколько Себаштиану помнил, в их доме всегда пили за друзей.

— Эй, выше нос, я не хочу никому портить удовольствие, — поспешно добавил Морантес. — И как тебе огни большого города?

Себаштиану взял стул и сел напротив Беатрис.

— Нормально.

— Морантес мне говорил, что ты живешь в своем старом доме, — обронила она.

У нее были блестящие карие глаза, отливавшие янтарем. Себаштиану стало ясно, что Беатрис прекрасно осознавала, какое впечатление производит на мужчин. Он сделал над собой усилие, чтобы не отвести взгляд.

— Да, — подтвердил он. — В доме родителей на Олавиде. Вернее, это дом моей матери. Он хранит много давнишних воспоминаний.

— Не всегда приятных, как мне рассказывали.

— Какой такт, — буркнул агент спецслужбы. — Ей смело можно доверять секреты.

— Полно, ерунда. Речь всего лишь о прошлом, может, не самом счастливом.

— Ну вот и готово, — заявил Морантес, наклонившись к духовке.

Беатрис подошла к плите и, надев кухонные рукавицы, вытащила судака и водрузила блюдо на плетеный поднос.

— Идем в столовую, — распорядился хозяин.

— Я только помогла, — сказала Беатрис. — Накрывайте на стол сами, так как я решила, что сегодня у нас, женщин, выходной.

Морантес и Себаштиану покинули кухню, прихватив ужин и вино.

— Эй, Португалец, не распускай слюни, — с усмешкой посоветовал Морантес. — У меня в доме уже тысячу лет нет никаких слюнявчиков.

— Не понимаю, на что ты намекаешь, — пробормотал Себаштиану.

Он обвел взглядом комнату, служившую одновременно гостиной и столовой. Здесь было множество фотографий доньи Соль, Морантеса и их детей. Себаштиану приблизился к стеллажу и взял одну из них в рамке из альпаки. [43]

— Как дела у твоих парней?

— Хорошо, — отозвался Морантес. — Учатся за границей. Солете пашет как вол. Он в Принстоне, ни много ни мало. Как водится, со стипендией лучше, чем без нее…

Себаштиану поставил фотографию на место и, улыбнувшись, взял другую рамку.

— Помнишь ту вечеринку? — спросил у него Морантес.

— А как же.

Этот случай произошел много лет назад. После разгрома одной из наиболее кровожадных группировок ЭТА Морантес получил орден («цацку», как он выражался) и повышение по службе. Его отдел собрался в полном составе, чтобы отпраздновать событие грандиозной попойкой. Под конец Себаштиану с двумя товарищами кое-как доставили Морантеса с орденом на груди домой, где их дожидалась Соль с широкой улыбкой и фотоаппаратом. Себаштиану не удержался от смеха.