– Не бойся – они на это и рассчитывают. Еще не все потеряно. Разбойники разожгли костер – уверен, они разобьют лагерь для ночевки. Мы дождемся наступления темноты, а там посмотрим.

Питер взял подзорную трубу и снова навел ее на далекий дуб. Карета скрывала обзор, и не было видно происходящего на другой стороне поля. Гидеон привязал Полуночника к стволу дерева и уговорил Питера отдохнуть, пока он будет обдумывать их предстоящие действия, поскольку скоро им понадобится вся их смекалка. Какое-то время они молча сидели бок о бок: Гидеон жевал травинку, а Питер упорно рассматривал в подзорную трубу струйку дыма, поднимающуюся из-за кареты. В темноте медленно исчезали алые и золотые облака, растянувшиеся над горизонтом.

– Идем, – наконец нарушил молчание Гидеон. – Мы проходили тростники, рядом должен быть ручей. Нужно напоить Полуночника.

Они шли, стараясь вспомнить, где же были тростники. Гидеон вел под уздцы коня. Становилось холоднее. Питер положил руку на шею Полуночника; иногда он наклонялся и срывал коню пучок колокольчиков и отборной зеленой травы, и когда конь жевал, Питер ощущал на своей руке его горячее дыхание. Присутствие животного ободряюще действовало на Питера – он почти ничего не боялся.

Дойдя до тростников, они вскоре нашли маленький булькающий источник, наполнявший маленький прудик. Полуночник принялся жадно пить, по колено ступив в воду. Быстро спускалась темнота, но Гидеон успел осмотреть окрестности через подзорную трубу на тот случай, если за ними кто-то следил.

– Эта труба принадлежала моему отцу, – сказал Гидеон. – Он дал ее моему старшему брату. После смерти брата труба перешла ко мне.

– Это когда почти вся ваша семья заразилась скарлатиной?

– Нет, не тогда. Я не помню своего старшего брата. Он умер за несколько лет до нашего переезда в Эбинджер. Моя мама не любила об этом вспоминать. Думаю, это был какой-то несчастный случай. Мама так и не оправилась от потрясения. Мой брат был ее первенцем – для нее это была мучительная утрата.

Гидеон достал из куртки какой-то предмет с полированной поверхностью.

– Что это такое? – спросил Питер.

– Это вырезал мой отец из рога барана, когда я был еще совсем маленьким, в честь моего тезки. Послушай.

Гидеон приложил рожок к губам и очень тихо подул – полились чистые мягкие звуки.

– А кто это ваш тезка? – спросил Питер.

– Ты знаешь Библию? Разве ты не читал о Гидеоне и Стенах Иерихонских?

Питер этого не помнил.

– Именно Гидеон повел израильтян против мидийцев в Иерихоне…

Гидеон замолчал на середине фразы.

– Рожок моего отца поможет нам! Да! Теперь я знаю, что надо делать!

Гидеон торжествующе улыбался, а Питер в недоумении молчал.

– Если я расскажу тебе историю Гидеона и Стен Иерихонских, то ты все поймешь, – сказал Гидеон. – Израильтян было гораздо меньше, чем мидийцев, оборонявших Иерихон с огромной армией. Стены города были хорошо защищены. Однако Господь повелел Гидеону взять для атаки на город только небольшую группу лучших бойцов. Знаешь, как он выбирал бойцов?

Питер покачал головой.

– Попейте воды, мастер Питер.

– Что, сейчас?

– Да.

– Хорошо… – Питер лег на живот у прудика и, надеясь, что мутную воду можно пить, припал к ней губами.

– Нет! – воскликнул Гидеон. – Мой тезка тебя не выбрал бы. Вот как пьют солдаты.

Гидеон встал на колени и, сложив правую руку ковшиком, осторожно опустил ее в воду. Затем он встал и начал пить из руки, все время оглядываясь по сторонам, чтобы не пропустить опасности.

– Вот так Гидеон отбирал людей: он приказывал им пить. Кто пил, не опасаясь нападения, отсеивались. Он выбрал для атаки только тех, кто все время оставался начеку.

Господь повелел Гидеону дождаться полуночи и окружать городские стены. Так Гидеон и сделал. Потом по его приказу израильтяне, каждый из которых имел или рог, или барабан, или что-то подобное, стали кричать и извлекать громкие звуки из своих инструментов, отчего произошел ужасный шум… Внезапно разбуженные мидийцы решили, что на них напала большая армия. Они растерялись, и еще до рассвета были побеждены армией, которая в несколько раз была меньше их войска. Теперь ты понимаешь, что я замыслил сделать?

Питер кивнул и улыбнулся.

Казалось, глазам должна была предстать мирная картина. Ласточки летали по розово-золотистому небу, освещенному лучами заходящего солнца, кузнечики стрекотали в высокой сухой траве, теплый ветерок шевелил листья огромного дуба… Но никакого мира не было и в помине. Разломанная карета возвышалась посреди дороги, как гигантский скелет, вокруг нее валялись дорожные сундуки и выброшенные из них вещи. Преподобный Ледбьюри был привязан к дереву, кучер и Сидни – к колесам кареты. Нед Портер и мерзкие головорезы сидели вокруг костра, а напротив них теснились около ствола Кэйт, Ханна и Джек. Они задыхались от дыма костра, и Джек начинал кашлять всякий раз, как ветер менял направление.