Оно открылось, явив моему взору щекастую физиономию кудрявого индивидуума неопределенного пола. В дипломатических выражениях, не предполагающих возможность грубого ответа, я сформулировала свою нижайшую просьбу. Индивидуум, оказавшийся при ближайшем рассмотрении настоящим джентльменом, не только достал и вернул мне пудреницу, но и пригласил заглянуть к ним в редакцию на чашечку кофе. Услышав слово «редакция», я насторожила ушки, уточнила название издания и, узнав, что это и есть он самый — «Мир камня», — с радостью приняла приглашение.

Кудрявый джентльмен вышел навстречу и сопроводил меня в офис, где откровенно скучали еще один молодой человек — лысый как коленка — и симпатичная девушка. «Мирные каменщики» играли по сети в «Империю», пили кофе и пригоршнями ели маленькие шоколадки с оттиснутым на них изображением унитаза. Это сочетание показалось мне парадоксальным и откровенно компрометирующим основной ингредиент кондитерского продукта, но офисные жители объяснили, что шоколадки не простые, а презентационные. Их всучил редакционному народу клиент — близкородственная компания «Мир сантехники» — в знак признательности за бесплатную рекламу мраморных унитазов.

— Миру мир, — пошутила я по этому поводу.

Кудрявый юноша с готовностью засмеялся, его лысый товарищ хихикнул, а вот девушка за компьютером осталась к моему остроумию огорчительно равнодушна. Я внимательно посмотрела на ее аккуратный русый хвост. Могли ли волосы такого цвета в темноте показаться мне черными?

— Простите, а это не Маша? — шепотом поинтересовалась я у кудрявого.

— Нет, не Маша, — ответил он с искренним сожалением.

— Это Катя, — шепнул лысый.

По его тону чувствовалось, что Кати в этой компании котируются гораздо ниже, чем Маши.

— А Маша у вас есть? — спросила я, настойчиво продолжая гнуть свою детективную линию.

— Нету у нас Маши, — сожаление в голосе кудрявого превратилось в настоящую скорбь. — Ни одной!

— Ни единой! — со вздохом подтвердил лысый. — А вас как зовут?

Оба уставились на меня так жалобно и печально, словно надеялись, что я самовыдвинусь в Маши.

— Я Лена, — сказала я, и парни дружно вздохнули.

Очевидно, приятных воспоминаний, связанных с Еленами, у них не было вовсе.

— Мария Петропавловская, ваш автор, — напомнила я, достав из сумки сложенную вчетверо газетку. — Я ищу ее.

— Ах, эта Маша! — Кудрявый пренебрежительно махнул рукой. — Это, знаете ли, и не Маша вовсе.

— Это я, — кокетливо сообщил лысый.

Он ковырнул линолеум носком башмака сорок пятого размера, похлопал куцыми ресничками и сделал губки бантиком.

Я озадаченно посмотрела на кудрявого.

— Петя у нас нормальный, — успокоил меня он. — Во всех смыслах! Просто Маша Петропавловская — это его псевдоним.

— Я Петр Михайлович Павлов, — лысый шаркнул ножкой. — Петр М. Павлов — М. Петропавловская!

— Безоперационный метод перемены пола, — хихикнул кудрявый.

— А зачем вы меня искали, Леночка? — мурлыкнул Петя и сделал попытку ухватить меня за локоток.

— Увы, не вас! — вовремя посторонившись, сказала я. — Прощайте, Петя! Наша встреча была ошибкой.

— Увы мне! — вздохнул лысый.

— Увы нам! — тут же примазался к его скорби кудрявый.

— Клоуны! — не оборачиваясь, недовольно сказала русохвостая не-Маша. — Идите доигрывать! Петька, еще минута — и мои ратники разрушат твою крепость до основания!

Азартный офисный люд потерял интерес ко мне и устремился к компьютерам. Я адресовала свои прощальные слова загородившим мониторы спинам и ушла.

Мое возвращение из «Мира камня» в лучший из миров немного затянулось. Я заблудилась в извилистом коридоре и вместо того, чтобы вернуться во двор, оказалась у лифта. Он тоже обещал выход, поэтому я без колебаний вошла в кабину, нажала кнопочку с цифрой «1», поехала вверх и… застряла на полпути.

— Ой! — пискнула я, когда погас свет.

«Что — ой? — поразительно хладнокровно вопросил мой внутренний голос. — Это еще не «ой», «ой» было бы, застрянь ты в лифте не одна, а в плохой компании».

— Лифтовые маньяки у нас вроде уже не водятся, — напомнила я. — Последнего такого Лазарчук выловил.

Наш общий с Иркой, Моржиком и Коляном добрый друг — капитан милиции Сергей Лазарчук в прошлом году взял лифтового маньяка, на счету которого было четыре загубленные женские жизни. Серегу за подвиг наградили суперсовременным японским холодильником «Панасунг», который умеет говорить. Правда, у Лазарчука супертехника, главным образом, ругается: замотанный мент систематически забывает пополнять свои продовольственные запасы, а «Панасунгиха», как природа, не терпит пустоты.