– Одну? – машинально уточнила я, точно помня, что усопшим цветы дарят в четном количестве. Потом смысл сказанного Зойкой дошел до моего затуманенного сознания, и я оживилась:

– Что ты говоришь, симпатичный мужчина принес мне красную розу? Кто этот романтик?

– Понятия не имею, совершенно незнакомый парень, – как мне показалось, с сожалением ответила Зоя. – Он не представился, но на карточке, привязанной к цветочку, записан телефонный номер. Продиктовать?

– Обязательно! – вскричала я. – Давай, я записываю!

Листок со священным списком хельговладельцев украсился посторонним семизначным номером. В моем темном царстве забрезжил слабый лучик света: если у девушки есть поклонники, ее молодая жизнь еще не окончательно погублена!

– Спасибо, порадовала! – с признательностью сказала я Зое.

Положила трубку и с интересом уставилась на вереницу цифр. Хм, а ведь номерок-то незнакомый! Выходит, у меня завелся совершенно новый поклонник? Кто такой, почему не знаю? Это упущение!

– Будем наверстывать! – постановила я.

Снова сняла трубку, сверяясь с бумажкой, набрала телефонный номер незнакомого галантного кавалера и затаила дыханье.

Долгожданный телефонный звонок застал Дениса Кулебякина в ванной, над корытом, в котором он неумело, но старательно стирал пододеяльник военно-маскировочной расцветки. Стряхнув в раковину клочья пены, Денис перепрыгнул через лежащего на дороге Барклая, побежал в прихожую и схватил телефонную трубку. Она выскользнула из мокрых рук, как живая, и запрыгала по линолеуму.

Барклай, с интересом наблюдавший за Денисовой постирушкой с порога ванной комнаты, ловко прихлопнул скачущую трубку лапой и, сообщая о своем успехе хозяину, басовито сказал:

– Гау!

Я отклеила трубку от уха и посмотрела на нее с недоумением и опаской. Я еще ни слова не сказала, а меня уже облаяли!

– Алло? – неуверенно произнесла я, уже почти раскаиваясь в том, что позвонила.

– Гау! Ты, вражья морда!

Я поспешно шлепнула трубку на рычаг и в смущении похлопала себя по разгоревшимся щекам. Какой-то очень необычный поклонник, прежде кавалеры никогда не называли мое лицо мордой, да еще вражьей! Может, Зоя напутала, когда диктовала мне номер? Ладно, оставлю выяснение личности загадочного молодого человека с розой на завтра: приду вечером на работу и сама посмотрю номерок на открыточке.

– Ты, вражья морда! – прикрикнул Денис на Барклая. – Довольно вредительствовать, дай сюда телефон!

Он поспешно отнял трубку у собаки и совсем другим, глубоким бархатным голосом произнес в трубку:

– Алло, говорите, пожалуйста!

К сожалению, говорить с ним никто не стал, в трубке загудел сигнал обрыва связи.

– Какая же ты все-таки свинья, Барклаха! – в сердцах объявил Денис четвероногому другу.

Судя по заинтересованной морде и поощрительному стуку хвоста об пол, Барклай был не прочь послушать, какая именно он свинья, но расстроенный Денис не стал развивать свинскую тему и проследовал к корыту. Минут через пять, когда он с садистской жестокостью отжимал пододеяльник, вкладывая в это энергичное действие все свое накопившееся раздражение, телефон снова зазвенел.

– Не трогай, я сам! – дико заорал Денис.

Барклай вежливо посторонился, пропуская бегущего хозяина, и, показывая, что телефон его нисколько не интересует, высокомерно повернулся к нему спиной. При этом пес все-таки косил выпуклым глазом на трезвонящий аппарат через плечо.

– Алло, говорите! – призвал Денис бархатным голосом, которому спешка добавила эротическое придыхание.

– Ненавижу идиота! – с чувством сказала трубка незабываемым голосом красавицы Инны. – Сил моих нет это терпеть! Убила бы придурка! – и трубка сердито загудела.

– Та-ак! – ошалело сказал Денис, осторожно пристраивая бесноватую трубку на рычаг. – Чудненько!

– Гау? – спросил Барклай, чутким собачьим ухом уловивший в голосе хозяина нотки отчаяния.

– Ты это слышал, Барклаха? – Денис кивнул на телефон. – И что ты на это скажешь?

Бассет сказал на это своеобычное:

– Гау!

– Не то слово! – согласился Денис.

Он опустился на влажный пол, обнял собачью ушастую голову и с выражением сказал:

– Какая же она все-таки свинья!

Верный Барклай изобразил сочувственное внимание, и на этот раз Денис уделил теме неблагодарной родственницы поросенка Пятачка добрых четверть часа.

Не успела я вернуться к делу, как меня вновь отвлек от дедуктивных размышлений телефонный звонок: завел мафиозный гимн мобильник братишки.

– Да! – строго, хриплым басом, сказала я, предполагая услышать некогда приятный мне голос пантюхинского прихвостня.

– Привет, Бурундучишка! – проворковала трубка женским голосом. – Это твоя Цыпочка!