– Не забудь – нас предупредили, – охладил его пыл Веллан.

– Ты чего такой серьезный? – удивился Эртель. – Все удачно получилось…

– Давай лучше допросим этого гада, если ты ему шею не сломал, – вместо ответа сказал Веллан и шагнул к неподвижно лежавшему противнику. – Ну, конечно! – спустя миг раздраженно прошипел он. – Дохлый! А все ты!

– Я что, должен был вежливо попросить его задержаться? – обиделся Эртель. – Слушай, что нам теперь делать? Мы одни, в компании пяти мертвых убийц и двух охранников…

– Идем гулять по окрестностям, – решил Веллан. – Другой возможности заглянуть в катакомбы у нас наверняка не будет.

– А еще можно потихоньку заглянуть к Вегелю! – оживился Эртель.

– Прорубившись сперва через его охрану, – покачал головой Веллан. – Что-то не хочется. Как-нибудь в следующий раз.

– Думаешь, вход в подземелья не охраняется? – с сомнением в голосе спросил Эртель.

– Придем и увидим, – отрезал Веллан. – Факелы захвати. Меня удивляет другое – почему на мой вопль не сбежался весь дворец…

– Меня тоже это удивляет, – кивнул Эртель. – Кстати, где ты научился так визжать?

Он скрылся в комнате и вскоре вернулся с двумя факелами.

– Пошли?

Они пробирались скупо освещенными коридорами по спящему дворцу, разыскивая кратчайшую дорогу ко входу в подвалы. Им не встретилось ни одного стражника, что заставило Веллана насторожиться. Караульных у входа тоже не оказалось, но сам вход – низкая толстая дверь из дубовых плашек – был заперт на огромный висячий замок.

Веллан тихо выругался, а Эртель достал кинжал и попытался вообразить себя взломщиком. Опыта в подобных делах он не имел, потому ничего и не вышло. Наконец после долгих неудачных попыток он опустил руки:

– Не получается!

– Отойди, – приказал Веллан и достал свой двуручник. Бритуниец не стал долго примериваться. Резкий удар сплеча… Клинок оглушительно громыхнул по ржавому железу и отскочил. Тогда Веллан, как одержимый, обрушил на замок град ударов. Лязг и скрежет стоял такой, что Эртель только испуганно махал руками, призывая к тишине. Однако Веллан не останавливался. На блестящем клинке появились зазубрины. Что-то должно был сломаться – меч или замок – и, к счастью, первой не выдержала дужка. Оторвавшийся замок гулко ударился о каменный пол.

Веллан вздохнул, вытер лоб, привычным жестом откинув волосы назад, и с сожалением посмотрел на клинок:

– Досталось же тебе, приятель…

Эртель потянул за массивное чугунное кольцо. Дверь с протяжным скрипом открылась.

– Добро пожаловать… – еле слышно прошептал Эртель.

Войти они не успели. В коридоре загремело железо подкованных сапог. Судя по звуку – не меньше десятка стражников.

– Справимся, – презрительно заявил Веллан, взмахнув клинком.

Эртель не выглядел таким уверенным:

– Может, лучше спрятаться в подземельях?

– Мы спрячемся, а они дверь закроют и заложат камнями, – скривился Веллан. – Через неделю мы превратимся в два скелета.

– А тебе не кажется, что это могло произойти в любом случае? – ядовито осведомился Эртель. – Шел кто-нибудь мимо, увидел сбитый замок и запер дверь.

– Об этом я как-то не подумал, – растерянно признался Веллан.

Конан в который уже раз убедился, что благородный капитан Альбиорикс владеет в Пайрогии властью не меньшей, чем советник Вегель или даже король. Под его началом стража города, королевская гвардия, внутренняя охрана замка короны и, возможно, тайная служба. Впрочем, нет. Король Эльдаран не столь глуп и не станет сосредотачивать в руках одного человека столь огромную власть. Вероятнее всего, над тайной службой начальствует проныра Вегель. Или вообще какой-нибудь совершенно незаметный, но умный человечек, служащий где-нибудь в канцелярии.

Альбиорикс, пользуясь своим положением, объявил разгромленный трактир «местом коронного расследования», цепные псы капитана окружили дом со всех сторон (внутри находились только безмолвные и непроницаемые телохранители Альбиорикса), но расследования, конечно, никакого не велось. Чего тут расследовать? Вот лежат трупы, вот сидит виновник – высоченный наемник в походной кожаной одежде, с черными волосами и синими глазами. Последний, однако, виновным себя отнюдь не чувствовал. Все по закону: на меня напали, я оборонялся.