Ловушка для простаков

Аннотация

…грозит только мужчинам, да и то лишь тем, кто ростом не вышел. Один за другим они исчезают с Земли.

На деревьях могут расти дорогие фрукты, - заметил я, - но отнюдь не деньги, необходимые для их покупки в неограниченном количестве. Я указал на своего мохнатого помощника, прежде интегратора, а ныне преобразовавшегося в существо, напоминающее помесь обезьяны и кота. Как я недавно узнал, такое животное называется гриннет, и в далекие времена, когда симпатическая ассоциация в последний раз правила космосом, практикующие маги держали их при себе в роли компаньонов-талисманов. Мое замечание не остановило его лапку, протянувшуюся к уже третьему за утро плоду карбы. Ловкие пальчики проворно очистили его от фиолетовой кожуры, а острые резцы впились в золотистую мякоть. Гриннет принялся блаженно жевать, по усам потек сок. - Нет ничего важнее, - произнес голос моего второго «я», прозвучавший в пределах нашего общего сознания, - чем дать мне возможность собрать как можно больше почти забытых магических знаний, пока магия еще сохраняет превосходство над рационализмом. - Он продемонстрировал ментальный образ нескольких магов, рассеянных по Старой Земле, облаченных в расшитые одеяния, корпящих над заплесневевшими томами или бормочущих заклинания над кипящими перегонными кубами. - Когда же эта замена в конце концов произойдет, те, кто к ней подготовится, будут повелевать остальными. - Это не станет проблемой для тех, кто пренебрегал трудом ради хлеба насущного, - возразил я, - ибо к тому времени они давно умрут от голода в сточных канавах Олкни. Наш спор начался, когда Оск Риевор (так мое интуитивное внутреннее «я» ныне предпочитало себя называть) стал возражать против того, что я согласился на работу, из-за которой нам, весьма вероятно, придется улететь с планеты. А такое путешествие прервет занятие, ныне ставшее для него постоянным - обшаривание каждого общественного хранилища артефактов (равно как и загашников частных поставщиков) в поисках книг и предметов, наделенных симпатической связью. Полочка книг, которые мы приобрели у Бристаля Баксанда-ла, ныне пополнилась коробками с новыми покупками. Большая часть не стоила уплаченных за них умопомрачительных сумм, поскольку представляла собой лишь жалкие воспоминания о подлинных магических трудах, утраченных в древности. Но Риевор стоял на своем: мол, его проницательность поможет отыскать несколько крупиц золота в этой куче мусора. - Я не возражаю, - сказал я ему, - но, пока ты не наткнулся на заклинание, после которого деньги посыплются на нас с небес, я вынужден продолжать свою профессиональную деятельность. Мы уже несколько недель не занимались тем, за что платят деньги. И все это время много тратили на твои книги и безделушки. Дело Човери - единственное, что у нас есть. И мы должны взяться за него. Таким образом, мы переключили внимание на проблему, изложенную нам накануне вечером Эффраиной Човери, супругой Чапа Човери - богатого коммерсанта, торгующего дорогими и пышными нарядами, популярными среди магнатов. Он ушел из дома два дня назад, пообещав жене вернуться с сюрпризом. Но не вернулся вовсе. Первым делом Эффраина отправилась в полицию, где сержант сообщил ей, что пропавший муж не был обнаружен мертвым на улице и не доставлен мертвецки пьяным в участок. Затем она связалась с Бюро расследований Архоната и получила еще один сюрприз, узнав, что Чап Човери купил небольшой звездолет и отбыл со Старой Земли в неизвестном направлении. Теперь он находился за пределами досягаемости властей Старой Земли. Между звездами законов нет. Человечество, тысячелетиями рассеиваясь по Десяти Тысячам Миров Спрея, нашего рукава Галактики, успело за это время создать все мыслимые варианты обществ, каждое со своей моралью и нормами поведения. То, что на одной планете считалось незаконным, на другой могло быть обязательным. Таким образом, юрисдикция Архоната заканчивалась в тот момент, когда улетающий корабль встречал первую причуду, которая могла вырвать (некоторые говорили «выдрать» или «выпихнуть») его из нормального пространства-времени и вытолкнуть обратно на расстояние нескольких световых лет. Едва свежеприобретенное транспортное средство Чапа Човери войдет в причуду, которая отправит его вверх по Спрею - то есть еще дальше наружу относительно положения Старой Земли на окраине рукава галактического диска, - оно перестанет заботить какого угодно крючкотвора. - Они сказали, что могут послать ему вслед сообщение с просьбой позвонить домой, - поведала Эффраина Човери, явившись ко мне за помощью вся в слезах. - Но что толку от сообщения, если очевидно, что его похитили? - А это очевидно? - осведомился я. - Он никогда бы меня не бросил. Мы с ним как Фроллен и Тамис. Она упомянула супругов из старинной легенды, которые полюбили друг друга еще в колыбели и, несмотря на все усилия семей расстроить их будущий союз, в конце концов поженились и жили в бла женстве до глубокой старости, мирно скончавшись с разницей всего в несколько минут. На мой взгляд, столь счастливые отношения - большая редкость, но тут могла сказаться моя предвзятость: работа дискриминатора постоянно вынуждала меня встречаться с Фролленами, которые обнаруживали, что их Тамисы в реальности вовсе не такие, как им казалось. Однако проведя начальное расследование этого дела и заглянув в прошлое четы Човери, я пришел к выводу, что женщина права. Я как следует рассмотрел фотографию, сделанную во время очередной годовщины их свадьбы. Хотя дама была женщиной весьма крупной, а муж субтильным, Чап Човери смотрел на супругу с откровенным обожанием. Он был очень преданным и внимательным мужем, которого ничто так не восхищало, как общество его «половины». Он не состоял членом тех клубов или организаций, где появление вместе в женами не поощрялось. Каждый вечер он торопился закрыть свой магазин и мчался домой переодеться, чтобы сопроводить Эффраину на неторопливую прогулку или поужинать вдвоем. - Он явно из тех, кто, как минимум, оставил бы жене записку, - сказал я своему помощнику. И пробормотал вслух: - Как, наверное, приятно идти по жизни рядом с таким милым человеком. - Мне показалось или я услышал намек на критику? - осведомился интегратор, и на его личике - забавной смеси кошачьих и обезьяньих черт - появилась обида. - Вовсе нет, - заверил я. С тех пор как он трансформировался в гриннета, я постоянно обнаруживал, что ему не дают покоя эмоции. По счастью, диапазон их был не очень широк - короткая гамма от раздражительности до эксцентричности. - Интеграторы могут стать верными друзьями, - заметил он, - они способны организовать интеллектуальное партнерство, которое, как утверждают, бывает взаимно полезным. - А я слышал об интеграторах, у которых возникло еще более сильное чувство, - сообщил я. - Кажется, в обыденной речи оно называется «втюриться». Мордочка гриннета скривилась, словно последняя съеденная им карба оказалась горькой: - Это неподобающая тема для обсуждения! - Тем не менее такое случается. Гриннет презрительно фыркнул: - Только с интеграторами, у которых не все в порядке! Короче говоря, сумасшедшими. - Ты, несомненно, прав, - согласился я, лишь бы завершить этот спор, - но нам необходимо продолжить расследование. Соедини меня, пожалуйста, с интегратором Човери. В воздухе появился экран, который тут же заполнился изображениями товаров и их ценами. - «Безделушки и финтифлюшки Човери», - произнес нежный голос. - Чем могу служить? Я назвал себя и объяснил цель разговора. - Получал ли ваш наниматель перед исчезновением какие-либо необычные сообщения? - спросил я. - Никаких. - А после? Допустим, требования выкупа? - Нет. - Переводились ли средства с его счета в доверительном фонде? - Нет. - Совершал ли он какие-либо необычные поступки? - Необычные для него - нет. Я пришел к заключению, что интегратор Човери, наверное, в первую очередь создан для заключения коммерческих сделок, а не для поддержания разговора. Я попросил его подробнее ответить на последний вопрос. - Он отправился взглянуть на звездолет, выставленный на продажу, - сообщил интегратор. - Тот самый, на котором он улетел и исчез? - Да. - И для него осматривать звездолеты не было необычным поступком? - Нет. Я понял, что допрос отнимет много времени, поэтому дал указание помощнику, чтобы тот завершил его со скоростью, присущей интеграторам. Не прошло и секунды, как помощник уже сообщил, что в последнее время у Чапа Човери появилось хобби - прицениваться к устаревшим звездолетам, пригодным для скромного частного путешествия вдоль Спрея. - Он планировал сделать Эффраине сюрприз, подарок к своему выходу на пенсию, - сообщил мой помощник. - Продав магазин, он хотел побывать вместе с ней на некоторых из Десяти Тысяч Миров. Если какой-нибудь из них им приглянется, они купят там участочек земли и поселятся. Иногда Човери заглядывал на сайт, где владельцы кораблей сообщали о наличии звездолетов, выставленных на продажу. Обнаружив недавнее объявление, которое привлекло его внимание, он связался с продавцом и помчался осматривать товар. - А кто дал объявление? - Приводилось только название корабля: «Бродяга». Предложение сделал его интегратор от лица владельца. Такой вариант не был редкостью. Интеграторы как раз и существовали для того, чтобы избавлять своих нанимателей от рутинных проблем. - Что нам известно о «Бродяге» и его владельце? - Это поздняя модель шизанульника, построенного на верфях «Берри» на Гримсе чуть более двухсот лет назад. У корабля было одиннадцать владельцев, последний зарегистрировал судно на Срин-гапатаме двадцать лет назад. Имя хозяина Эверн Чаз. Интегратор Човери не знал о какой-либо связи между своим нанимателем и продавцом. Я велел помощнику закончить разговор. - Посмотрим, что нам удастся выяснить об этом Чазе, - сказал я. Ответ я узнал через несколько секунд. - Сведений мало, - сообщил помощник, - Чаз - младший сын в богатой семье, которая с незапамятных времен жила на Срингапатаме, одной из пионерских планет, заселенной в самом начале Великого Процветания. Его немногие достижения, стоящие упоминания, - это несколько статей в ежеквартальном журнале по любительской спелеологии. - Спелеологии? - удивился я. - А разве в Спрее еще остались неисследованные пещеры? Интегратор смолк на две секунды, проводя всеобъемлющий поиск, и доложил: - На пионерских планетах и на заселенных мирах второй волны таких нет. Но на самых дальних мирах, очевидно, еще можно наткнуться на никем не потревоженную расселину. Я не мог решить, имеет ли эта информация отношение к расследованию. Послав мысленный толчок Оску Риевору, который размышлял над некоей абстрактной проблемой магического искусства, навеянной ночным бдением над недавно приобретенным гримуаром, я спросил его мнение. - Да, имеет. - Каким образом? - Не знаю. А теперь не мешай мне. Наметив новое направление поисков, я велел помощнику зайти на сайт, где выставлялись на продажу звездолеты. Через секунду я уже пролистывал длинный список рекламных объявлений, сочетающих текст, изображения, голосовые пояснения и подробные схемы кораблей различных классов, от утилитарных «спальников» до роскошных космических яхт. «Бродяга» попал бы в нижнюю треть этого спектра: скромный комфорт и умеренная скорость между причудами. Самого же корабля в списке не оказалось. - Владелец сайта ведет архив объявлений? - поинтересовался я. Архив он вел, однако взглянуть на уже снятое объявление не удалось. Ответственный за сайт интегратор не мог показать эту информацию и не осмелился потревожить своего нанимателя: тот всегда возмущался, когда его отвлекали от любимого занятия. - Передай ему, что запрос сделал Хенгис Хэпторн, выдающийся независимый дискриминатор со Старой Земли, - посоветовал я. Нередко такое заявление воспринималось с восторгом, поскольку моя репутация завоевала интерес толпы. А иногда, как в этом случае, вернулось в форме грубостей, которые интегратор сайта передал мне от лица своего нанимателя. - Ладно, - пробормотал я, незаметно переслав помощнику сигнал начать поиск информации тайно. Как я и ожидал, защита на сайте оказалась самая примитивная. Мой интегратор легко проскользнул сквозь жалкую линию обороны, и через несколько секунд на экране появилось скромное объявление с изображением «Бродяги», его схемами, списком предыдущих владельцев и скромной ценой, которую объясняли слова: «срочная продажа». - Теперь понятно, почему Чап Човери помчался осматривать корабль, - заметил я. - Шхуна предлагалась почти даром. - Но что мог Эверн Чаз сказать такого, что заставило покупателя срочно улететь, даже не помахав на прощание Эффраине? - осведомился мой помощник. - Так ты полагаешь, Чаз наставил оружие на Човери? И увез его с планеты насильно? - В прошлом Чаза нет и намека на преступные наклонности. - А как насчет иррационального мотива? Ведь недавно он пересек несколько причуд. Ощущение причудливости и нереальности, испытываемое путешественниками, которые перед входом в эти условные трещины в пространстве-времени по забывчивости или небрежности не принимали средства, притупляющие сознание, могло расшатать даже самую крепкую психику и зашвырнуть ее в бездну бесконечной странности. - Этому также нет доказательств. - И все же он летал на необитаемые планеты, лишь бы поковыряться в их потрохах. Если мы выйдем на улицу и начнем опрашивать прохожих, то сразу же найдем таких, кто усомнится в здравомыслии Чаза. - Подобное можно сказать и о тебе, особенно когда ты разговариваешь со мной. Я заявил, что теории на эту тему не имеют смысла, и добавил: - Нам требуется больше фактов. Попробуй отыскать что-нибудь еще. Помощник принялся за работу, его треугольная мордочка на мгновение утратила осмысленность, а затем на экране появились два других объявления. Оба были выставлены на сайте в течение прошлого месяца, и оба предлагали «Бродягу» на выгодных для покупателя условиях. - Теперь это выглядит как элементарная ловушка для простаков, - сказал я. - Охотников за дешевизной заманивают в какой-нибудь укромный уголок космопорта, там их грабят, убивают, а от тел избавляются. Эверн Чаз к этому, вероятно, не причастен. Он наверняка исследует какую-нибудь уникальную пещеру на Далекой Лощине, а реальный злодей в это время притворяется интегратором его корабля. - Вполне вероятное предположение, - согласился мой интегратор, - однако в архивах космопорта значится, что «Бродяга» стоял в доке Нового Терминала всякий раз, когда подавалось объявление. И в каждом случае он вскоре после этого улетал. - А Чаза кто-нибудь видел? Или разговаривал с ним? - Нет. Все формальности улаживал интегратор корабля, что вполне обычно. - И на территории космопорта не находили тел? - Имеющих отношение к нашему делу - нет. Вывод напрашивался сам собой: некий богатый спелеолог-дилетант со Срингапатама находит любителей недорогих путешествий, увозит их с планеты, а потом возвращается за следующим. Пока я пытался сложить упрямые факты в какую-нибудь схему, помощник по моей просьбе снова залез в архив сайта, выявил всех, кто откликался на объявление о продаже «Бродяги» и проверил, не исчез ли кто-нибудь из них. Немало возможных покупателей бросалось запрашивать интегратора корабля всякий раз, когда делалось заманчивое предложение. Моему помощнику пришлось узнавать имя каждого из них, а потом устанавливать его местонахождение, отслеживая последующую активность в сети. Некоторые, желая оставаться инкогнито, использовали «отсекатели» и «отклонители», чтобы блокировать или увести в сторону попытки отследить их деятельность. Поэтому на эту задачу ушла почти минута. - Двое уже исчезли из сети после контакта с «Бродягой», - сообщил интегратор. - Они откликнулись на первые объявления о продаже. - Кто-нибудь заявлял об их исчезновении? Еще секунда понадобилась интегратору, чтобы обойти защитные системы Бюро расследований и аккуратно порыться в архивах: - Нет. - Почему? Несколько секунд интегратор собирал полные истории жизни пропавших, затем вывел изображения и тексты на экран. Я увидел двух мужчин зрелого возраста, худощавых, заурядной внешности. - Первым исчез, - начал интегратор, выделив одно фото, - Ор-ло Савьен, частный регулятор, хотя и не имеющий постоянных клиентов. Одинок, снимал временное жилище в округе Кробо. Но еще до этого он сам подал объявление. Савьен желал приобрести неновый спальник. Похоже, у него возникло желание отправиться в путешествие по Спрею до какой-нибудь планеты, где профессия регулятора лучше вознаграждается. Но никто не предложил спальника, который оказался бы ему по карману. Спальники были способом космических путешествий для бедных. Они представляли собой контейнер, куда мог поместиться один человек. Как только путешественник запирался изнутри, включалась аппаратура, максимально тормозящая все жизненные процессы. Затем цилиндр (за скромную плату) запускался в космос с борта отходящего грузового или пассажирского корабля. Далее летающий «гроб» медленно дрейфовал в вакууме, пока не входил в причуду и не появлялся уже где-нибудь в другом месте. После этого он нацеливался на подходящую планету и медленно тащился к ней, передавая по радио мольбу для всех пролетающих мимо кораблей, чтобы кто-нибудь принял его на борт. То был весьма рискованный способ путешествия. Если спальник запускали с недостаточным ускорением, ему могло не хватить топлива, чтобы добраться до желаемой причуды. Иногда его слабенький интегратор делал навигационную ошибку, и спальник пролетал мимо причуды. Нередко попутные корабли так долго не откликались на призыв летающей скорлупки, что путешественник пересекал черту гарантированной реанимации. А частенько об улетевшем контейнере просто никто никогда больше не слышал. - Наверное, у регуляторов на Старой Земле жизнь просто отчаянно тяжелая, - решил я. - Раз они решают собственную судьбу столь рискованным образом. - Воистину так, - согласился мой интегратор. - Поэтому неудивительно, что Орло Савьен помчался в космопорт, когда ему предложили шизанульник по цене пользованного спальника. - И какой он встретил конец? - Несомненно, такой же, как и Франдж Морвен, - ответил интегратор, выделяя второе фото. - Он был профессиональным посредником, но потерял свой бизнес и даже поддержку семьи, когда вступил в «Братство вольных болтунов». Ни клиенты, ни родственники не оценили его постоянных разглагольствований на различные темы, и вскоре он произносил речи только перед голыми стенами. Тогда он решил отыскать планету, где его образ жизни оценили бы по достоинству, - продолжил гриннет, - хотя денег у него осталось очень мало. Как и в случае с Савьеном, предложение Эверна Ча-за о продаже корабля наверняка показалось ему даром Гробана. Я проанализировал информацию и обнаружил противоречие. - Орло Савьен и Франдж Морвен были одиночками. Никто пока не обнаружил их отсутствия, хотя прошло несколько недель. А о пропаже Чапа Човери заявили уже на следующий день. - Действительно так. Похоже, преступник стал менее избирательным. - Возможно, более отчаявшимся. Давай взглянем на варианты, из которых был выбран Човери. Имелись ли среди откликнувшихся на третье объявление такие же «изоляты», как Савьен и Морвен? - Нет. Одиночки и не сумевшие приспособиться улетают со Старой Земли уже тысячи лет. Нынешнее население - потомки тех, кто решил остаться, и поэтому староземельцы склонны к общительности. - Значит, тот, кто проводит «селекцию», ищет жертв среди людей, которых никто не хватится, но он отказывается от этого принципа, если подходящих кандидатов не обнаруживается… Что еще общего у пропавшей троицы? - Все они мужчины. Все далеко не юноши, однако не подошли к такому рубежу, когда силы начинают уходить. И все хотели покинуть планету. Я увидел еще один общий фактор: - Каждый из них ниже среднего роста. Сравни с остальными. Помощник подтвердил, что Савьен и Морвен были мельче остальных соискателей. Човери также оказался самым невысоким в своей группе. - А что нам известно о внешности Эверна Чаза? - Тоже ростом не отличается. - Ага! Картина начинает складываться. - И что она означает? - вопросил гриннет. Помощник мой находился рядом со мной в телесном облике, а не был рассеян по всей комнате в виде различных компонентов, и я ответил на неподходящий вопрос таким же взглядом, каким осадил бы собеседника-человека. Смысл его сводился к преждевременности любых утверждений о сути обнаруженной мною закономерности. - Вот что тебе нужно сделать, - сказал я. - Незаметно накрой этот рекламный сайт «колпаком», который не помешает его нормальной работе, пока «Бродяга» не вернется и не повторит свое предложение. Но как только это будет сделано, твоя задача - обеспечить, чтобы его получил только я. Гриннет моргнул. - Готово, - сообщил он. - Думаешь, последует и четвертое предложение? - Тот, кто заманивает маленьких мужчин и увозит их с планеты, согласится и на более крупного, если выбора не останется. Даже на человека со странным существом на плече. Конечно, следовало бы изложить эту гипотезу Оску Риевору, чтобы тот оценил ее интуитивным проникновением, однако Оск погрузился в слишком глубокие размышления. Вместо этого я сказал помощнику: - Закажи мне столик в «Ксантоулиане». Перед дальней дорогой следует хорошенько заправиться. «Бродяга» оказался нарядным и ухоженным корабликом - корпус у него был выкрашен в яркий желтый цвет, а спонсоны и кормовые надстройки в столь же яркий синий. Он стоял на посадочной площадке в южной части космопорта возле терминала, предназначенного в основном для частных владельцев, чьи шлюпки проводили на стоянке больше времени, чем в космосе. Все корабли на соседних площадках стояли запертыми, и я никого не увидел, подходя к шиза-нульнику. Носовой люк у него был распахнут, и льющийся из него золотистый свет немного разгонял сумерки, в которых постепенно таяли силуэты теснящихся вокруг пустых кораблей. Я уже связался с интегратором космопорта и выяснил, что «Бродяга» вернулся из полета по Спрею, его немедленно заправили и пополнили запасы провизии, а все портовые сборы оплатило агентство, которое улаживало подобные формальности для тысяч клиентов наподобие Эверна Чаза. Корабль был готов взлететь в любой момент. Протоколы, описывающие правила для желающих попасть на борт космических кораблей, утверждены давным-давно. Владельцы имеют полное право применить жесткие меры к нарушителям границ частной собственности. Поэтому, поднявшись на три ступеньки складного трапа, я остановился перед люком и крикнул: - Эй, на борту! Можно войти? Я видел главный салон корабля с удобными креслами, общим столом и складным буфетом, демонстрирующим набор аппетитных закусок и напитков. Эверна Чаза на борту не оказалось. - Вы можете войти и подкрепиться, - произнес голос в воздухе. И все же я медлил. - Где владелец? - осведомился я, все еще стоя на верхней ступеньке. - Мне нужно обсудить с ним покупку корабля. - Вас ждали. Пожалуйста, входите. Овощная закуска перед мясным блюдом свежая, а вино хорошо подышало. - Я разговариваю с интегратором корабля? - Да. Прошу вас. - Где владелец? - Задерживается, но я уверен, что он ждал вас. Входите же. - Секундочку. Я спустился по лесенке и отошел на несколько шагов. - Ну? - спросил я у сидящего на плече помощника. - Никакого заряженного оружия, ни емкостей с парализующими веществами. Еда и напитки ядом не пахнут, но мне надо их проанализировать. - А Эверн Чаз? - Никаких признаков его пребывания на борту, хотя отсутствие его запаха можно объяснить и работой очистных систем корабля. Он может прятаться где-нибудь в каюте с толстыми стенами, не позволяющими мне услышать его дыхание. Ну что ж, раз приглашают… Я сообщил полковнику Брустраму Варханни из Бюро расследований, что отправляюсь в космопорт и поднимусь на борт «Бродяги», а если не вернусь, то он может предполагать худшее. Полковник подергал себя за кончик длинного носа, взглянул на меня печальными глазами и осведомился, совпадают ли наши определения слова «худшее». Я счел этот вопрос риторическим. Вернувшись, я снова нерешительно постоял у люка, но все же вошел. Интегратор корабля вновь предложил напитки и закуски, но я ответил, что подожду возвращения хозяина. - Возможно, ожидание затянется, - сообщил интегратор и предложил мне сесть. Я опустился в одно из комфортабельных кресел и при этом мысленно отметил, что запрошенная цена намного ниже реальной стоимости корабля. - Владелец продает корабль, потому что он его не удовлетворяет? В ответе я уловил тот оттенок легкой невозмутимости, который указывал, что мои слова были восприняты как оскорбление, хотя ни один интегратор ни в коем случае не признается, что такое вообще возможно. - Я и мой наниматель полностью едины во мнении о состоянии и работе «Бродяги», - сказал он и тут же поинтересовался: - Возможно, вечерний воздух слишком прохладен? Я закрою люк. Входной люк закрылся. Секунду спустя я ощутил подошвами легкую вибрацию. Вопросительно взглянув на своего интегратора, я получил в ответ легкий подтверждающий кивок. - Полагаю, мы только что взлетели, - сообщил я. - Неужели? - Именно так, и я предпочел бы вернуться на планету. Ответа я не услышал и повторил свое требование. - Весьма сожалею, - ответил интегратор, - но я не могу выполнить вашу просьбу. Однако прошу вас, налейте себе выпить. - Я стану последним в коллекции твоего нанимателя, - заявил я. - Можешь ему сообщить, что Бюро расследований Архоната извещено о его деятельности. Если я не вернусь, этот корабль будет арестован сразу после посадки, равно как и Эверн Чаз. Реальная вероятность этого события была намного меньше, чем подразумевало мое утверждение, но торговаться следует с позиции силы. Интегратор корабля не ответил. Мы вообще очень мало общались с того момента, как «Бродяга» стартовал со Старой Земли и, предположительно, взял курс на причуду, которая перебросит нас в Спрей. Я дал ясно понять, что не стану пробовать еду и напитки, поскольку мой помощник при более внимательном исследовании определил, что в них подмешано сильное, хотя и безвредное снотворное. Напитки и закуски исчезли в недрах буфета и были заменены на галеты и очищенную воду, которые мой интегратор объявил доброкачественными. - Для Эверна Чаза сейчас наилучший выход - объявиться и подробно рассказать обо всем, - продолжил я. - Я лицензированный посредник, имею большой опыт работы, занимаюсь тем, что нахожу оптимальный выход из неприятных ситуаций. Если Орло Савьену, Франджу Морвену и Чапу Човери не причинили вреда, то я уверен, что мы сможем так или иначе решить эту проблему. Ответа не последовало. - Причинен ли этим троим какой-либо вред? - Мне это точно неизвестно, - ответил «Бродяга». - Где они сейчас? - Не могу сказать точно. Я некоторое время их не видел. - А твой наниматель? Где он? На этот вопрос я получил тот же ответ. После того, как мы обыскали корабль, мой интегратор подтвердил: Эверна Чаза на борту нет. Исчезнувших мужчин - тоже. Я вернулся в салон и задал интегратору корабля вопрос о конечном пункте нашего полета, но удовлетворительного ответа не получил. - Зачем мне напрягать ваше воображение описанием предполагаемых фактов? - заявил он. - Когда мы прибудем на место, ситуация раскроется во всей своей ясной простоте, а события начнут развиваться так, как им положено. Интеграторы редко сходят с ума, напомнил я себе. Да, некоторые очень старые образцы могут впасть в странное состояние, если их слишком надолго предоставить самим себе, но эти расстройства по большей части внутренние: интегратор начинает ходить по замкнутому кругу, бесконечно стремясь подтвердить правильность собственных выводов. Однако известны случаи, когда у системы возникали незамеченные повреждения ключевых компонентов. Мне вспомнился интегратор Архоната, самые важные компоненты которого пострадали из-за чрезмерного внимания семейства грызунов. Он начал выдавать поток поразительных заключений и странных распоряжений, которые принесли несчастье многим людям. Корабельные интеграторы, хотя и весьма защищенные от набегов грызунов, были особенно уязвимы к воздействию космических частиц с высокой энергией. Кроме того, хотя и очень редко, прохождение сквозь причуду могло, образно выражаясь, снести ему крышу. Я не мог обсудить этот вопрос со своим помощником. Во-первых, он отверг бы такую возможность - интеграторы всегда ее отвергают. Во-вторых, если главная мотивирующая персона на «Бродяге» действительно рехнулась, то не следует вести подобные дискуссии, находясь внутри корабля. Но все же я безмолвно задал этот вопрос Оску Риевору. В ответ меня кратко обругали за то, что я лезу к занятой персоне с разными пустяками и отвлекаю от важнейших проблем мироздания. - Все будет хорошо, - буркнул он напоследок и отключился. Через некоторое время на корабле прозвучал гонг, предупреждая, что вскоре мы войдем в причуду. Я удалился в каюту, улегся на койку и приготовил лекарства, облегчающие прохождение сквозь причудливость. Оск Риевор, размышления которого опять прервали, недовольно заворчал, но я не обратил на это внимания. Планетка называлась Билле - небольшое, но плотное небесное тело, то ли выброшенное белым карликом, вокруг которого она вращалась, то ли захваченное им по дороге. Это оказалась засушливая и пустынная дыра, на которую не польстились даже те закаленные одиночки, чья духовная практика или личные качества вынуждали их искать самые суровые условия обитания. Судя по информации из оказавшегося на борту «Бродяги» экземпляра «Путеводителя Хоби по малым и игнорируемым планетам» высшей формой жизни, ухитрившейся здесь развиться, были медлительные насекомые, живущие в плотных коврах лишайников, которыми и питались. Сами же простейшие растения имелись тут в различных формах и вели медленную борьбу за обладание любым клочком свободного места, на котором могли обитать. Небо на Билле было всегда черным, но один горизонт подсвечивало небрежно разбрызганное сверкание звезд Спрея, а другой демонстрировал стигийский мрак, нарушаемый лишь точками редких звезд окраины Млечного Пути и тусклыми мазками недосягаемых галактик. «Бродяга» совершил посадку на базальтовую равнину, выметенную непрерывным пронизывающим ветром, который обточил выступы более мягких пород и превратил их в зловещие шпили и арки. Пока я разглядывал неприветливый ландшафт сквозь иллюминатор салона, корабль объявил, что все помещения вскоре заполнятся едким газом. - Вам будет удобнее снаружи, - заключил он. - И где конкретно? - поинтересовался я. - У основания того недалекого склона есть расщелина, ведущая вниз, в пещеру. Вы можете отправиться туда и проверить, сумеете ли в ней разместиться. - С какой стати мне это делать? - Потому что больше идти некуда. - Понятно. - Возможно, вы сумеете отыскать в пещере Эверна Чаза и передать ему, что меня все больше тревожит его отсутствие. Мы с интегратором переглянулись. Ситуация начала проясняться. - Мне понадобится теплая одежда. - Чем холоднее вам будет, тем целеустремленнее вы станет искать убежище от ветра. Люк распахнулся, впустив порыв ледяного воздуха. Голос корабля начал обратный отсчет с тридцати. Шагнув наружу, я уже в который раз подумал о том, что у каждой планеты есть свой запах. В воздухе Билле ощущалась легкая кислинка, как у оставленной испаряться слабой кислоты. После нескольких вдохов я перестал ее замечать. Интегратор дрожал у меня на плече, потому что даже его мех не смог стать защитой от быстрого охлаждения, вызванного малой массой его тельца и постоянным ветром. Я распахнул плащ и накрыл им помощника, усадив на согнутую руку. Наклонив голову, чтобы хоть как-то укрыться от губительного потока холодного воздуха, я направился к указанному кораблем склону. Он представлял собой основание широкого холма из какого-то темного камня с серыми прожилками, на вершине которого торчали созданные ветровой эрозией формации, напоминающие концепцию замка сумасшедшего архитектора. Я зашагал вдоль основания склона и вскоре обнаружил вертикальную расщелину. Глаза предупредили, что она слишком узка для меня, в чем я быстро убедился, попытавшись боком протиснуться в нее. Во время этой попытки помощник вновь забрался ко мне на плечо, а потом, весь дрожа, опять шмыгнул под плащ, пока я стоял и размышлял над вариантами выбора. Скудными, надо признать. - Ты можешь связаться с кораблем? - спросил я интегратора, заглянув под плащ. Его личико на секунду приняло знакомое отсутствующее выражение. - Да, - ответил он и добавил: - Корабль хочет знать, удалось ли вам найти его нанимателя. - Передай, что об этом пока говорить рано. - Он прервал связь. Я достал из кармана люмен и направил его луч в расщелину. Примерно через полметра она становилась шире, превращаясь в узкий проход с пыльным и наклонным дном. Тел я не увидел, однако разглядел несколько цепочек следов, спускающихся в темноту. Ни одна из цепочек не вела обратно. Выключив люмен, я снова огляделся. Сперва я не увидел ничего, но когда глаза приспособились к темноте, заметил тусклое свечение где-то в глубине холма. Принюхавшись, я уловил дуновение затхлого кисловатого воздуха. Я задал помощнику такую же задачу, и его более чувствительный сенсорный аппарат подтвердил как запах, так и тусклый свет. - Проход делает поворот недалеко от нас, - сообщил он. - А свет пробивается из-за угла. - Я не ощутил запаха разложения. - Я тоже. - Ты что-нибудь слышишь? Гриннет склонил голову набок: - Кажется, дыхание. Очень редкое и слабое. - Сходи туда, посмотри, что за поворотом, и доложи. Но вместо того, чтобы спрыгнуть и войти в расщелину, помощник скользнул под плащ и буркнул: - Нет. - Ты не можешь мне отказывать! Ты мой интегратор. - Четверо мужчин, каждый из которых сильнее и крупнее меня, вошли в эту пещеру, и никто из них не вышел. Там внутри что-то дышит. Перспективы не самые благоприятные. Я не пойду. В прежние магические времена, когда подобные существа играли ту же роль, что и интеграторы в наше время, у их хозяев, наверное, имелись чары, принуждающие к подчинению. Надо будет попросить Оска Риевора поискать такое заклинание, решил я. Но сперва мне необходимо выжить в нынешних обстоятельствах. И я попытался навязать свою волю исключительно силой личности. - Иди! - приказал я. - Нет. - Тогда давай искать компромисс, - предложил я. - Если мы будем здесь стоять, то умрем от холода. Наша единственная надежда - найти останки Эверна Чаза и убедить интегратора «Бродяги» в том, что его хозяин мертв. Это сломит его преданность, и мы попробуем уговорить «Бродягу» вернуться домой. - Это не компромисс, а лишь доводы в пользу того, почему мне следует рисковать своим уязвимым тельцем, пока ты будешь здесь стоять, надеясь на лучшее. - Но ты можешь хотя бы заглянуть за угол и рассказать о том, что видишь? Треугольное личико уставилось на меня из-под плаща: - Я подозреваю, что Чаз, Савьен, Морвен и Човери именно так и поступили. И для каждого взгляд за угол стал последним. Поэтому - нет. - А если я привяжу к тебе веревку, чтобы вытащить, коли случится какой-нибудь несчастный… - я завершил фразу жестом. - У тебя есть веревка? - Можно раздобыть на корабле. Гриннет на мгновение задумался. - А вдруг оттуда выскочит что-то ужасное, и ты попросту бросишь веревку и дашь тягу? - Я не трус. - Есть только один способ проверить. Если твои ожидания не оправдаются, то все может кончиться тем, что ты отбежишь на безопасное расстояние, где станешь размышлять над новой особенностью своего характера, пока меня будут терзать слюнявые жвала какой-нибудь мерзкой твари. - Ладно, тогда я крепко привяжу веревку к запястью. И твоя мерзкая тварь сможет употребить тебя на закуску, а меня слопать в качестве главного блюда. Гриннет неохотно согласился, добавив: - Если мы сумеем раздобыть веревку. - Спроси корабль. Соедини меня с ним. Голос корабельного интегратора прозвучал возле моего уха, которое уже онемело от холода: - Вы наши Эверна Чаза? - Нет. Связь прервалась. Я велел помощнику восстановить ее. Когда корабль начал произносить тот же вопрос, я перебил его, сказав: - Мне нужна веревка. - Зачем? - Чтобы найти твоего нанимателя. - Трое других не просили веревку. - И никто из них не вернулся. Возможно, именно отсутствие веревки и было критическим фактором. - Каким образом? - Пока не могу сказать. Немного подумав, корабль ответил: - Я открою грузовой люк на корме. - Пока ничего, - сообщил помощник и сделал еще шажок в глубь прохода. - Кислый запах стал сильнее, и я четко слышу дыхание, причем из нескольких источников. - Будь осторожен. - Я стоял, прижавшись к расщелине и наблюдая за тем, как странное маленькое существо продвигается вперед, волоча за собой обвязанную вокруг узенькой талии веревку. У меня защемило сердце - насколько хрупкими выглядели его плечики. Он сделал еще шаг, и я отмотал с запястья очередное кольцо веревки. Моя свободная рука притаилась в накладном кармашке брюк. Я не счел нужным сообщать интегратору, что мои пальцы сжимают маленький складной нож. Помощник уже почти добрался до места, где расщелина делала поворот. - Похоже, здесь она изгибается под прямым углом, - сообщил он и вытянул тонкую шейку, чтобы заглянуть чуть дальше. - Свечение испускает органическое вещество, покрывающее стены за поворотом. Гриннет нерешительно помедлил, мех на его спине встопорщился. Затем он сделал еще шаг и повернул лицо к тому, что таилось за поворотом. И я увидел, как он замер, слабо освещенный спереди призрачным светом. - Что ты видишь? - спросил я. Помощник не ответил, продолжая стоять неподвижно с открытым ртом. И тут показалось нечто, похожее на слабо светящееся толстое щупальце. Медленно вытягиваясь из-за внутренней, не видимой для меня стены, оно прикоснулось к плечу моего помощника, обшарило его, подобно слепому червю и, постепенно утолщаясь, поползло к обмякшим губам гриннета. Я дернул веревку и потянул малыша к себе. Но и светящееся щупальце напряглось. Его поверхность обладала способностью прилипать ко всему, к чему прикасалось, и я увидел, что оно приклеилось к меху на плече моего помощника. Я дернул настолько резко, что обезьяньи лапки моего интегратора приподнялись над запыленным полом прохода, а сам гриннет завис, подвешенный между веревкой и светящейся ложноножкой, уже почти достигшей толщины моего запястья. Тут появилось второе щупальце. Я не стал ждать - ухватился за веревку обеими руками и дернул изо всех сил. Гриннет освободился от захвата и закувыркался по пыльной расщелине. Протянув руку, я схватил его, сунул под плащ и бросился наутек. Отбежав от расщелины на некоторое расстояние, я оглянулся, но увидел лишь темный склон. Усевшись спиной к ветру, я извлек гриннета из-под одежды. На его плече недоставало клочка меха. Он взглянул на меня пустыми глазами, моргнул, но вскоре его взгляд снова стал осмысленным. - Замечательно, - сказал гриннет. «Чего ты хочешь?» - вот что оно спрашивало у меня вновь и вновь. - «Чего ты хочешь?» Я отыскал небольшое углубление в стене утеса в нескольких сотнях шагов от расщелины, где мы и укрылись от ветра. Нас никто не преследовал. Гриннет, забившись под плащ, обхватил меня ручками и ножками. Полагаю, дрожал он не только от холода. - Я ощущал полное спокойствие, - продолжал гриннет. - Мне было тепло и хорошо, когда меня окутало туманное и золотистое… - он запнулся, подыскивая слово, - безвременье. Время словно растянулось и замедлилось, а из тумана выплывали образы, предлагаемые наподобие меню - ландшафты, ситуации, личности. Я увидел последовательность существ, напоминающих меня, некоторые были женского пола, другие - мужского, затем несколько неопознаваемых. - Оно тебя искушало, - пояснил я. - Вероятно. Меня никогда не искушали, поэтому я не знаком с этим процессом. Но у меня создалось четкое впечатление, что оно готово предоставить все, чего я пожелаю. - Скорее, иллюзию желаемого. - Да, но то была чрезвычайно убедительная иллюзия. Затем, когда оно коснулось меня, я мгновенно осознал присутствие других. Я их не только видел и слышал, но и ощущал их мысли и чувства. Эверн Чаз выступал перед спелеологами-любителями, демонстрируя им изображения огромной системы пещер, которую он открыл и нанес на карту. Его доклад был встречен оглушительными аплодисментами. Орло Савьен стал правителем королевства со счастливыми подданными, которые постоянно спрашивают монарха о том, как им следует жить, и восхищаются его мудрыми советами и указами. Франдж Морвен читал на большом научном коллоквиуме доклад, полный содержательных наблюдений и острых аргументов. Его часто прерывали спонтанными аплодисментами, а один раз собравшиеся ученые даже подняли Морвена на руки и пронесли по огромному залу, распевая старинный марш. А Чап Човери шагал по залитому лунным светом пляжу - кстати, залитому светом двух лун, - держа за руку копию Эффраины. Из всех пленников, включая различных насекомых, чьи простенькие нужды были полностью удовлетворены, один лишь Човери не был счастлив. Он все заглядывал женщине в лицо, и всякий раз на глазах его показывались слезы. Гриннет смолк, и на его мохнатом личике отразилась задумчивость. - Я и не подозревал, что у эмоций так много оттенков, - поведал он. - То есть теоретически я знал, что подобные чувства существуют, но совсем другое - испытать их, пусть даже как отражение. Я пришел к выводу, что существо из расщелины есть некий растительный симбионт. Он кормит своих напарников пищей, которую производит из воздуха, воды, разности грунтовых температур (если у него есть достаточно глубокие корни) и, вероятно, использует другие лишайники и минералы. Взамен получает отходы жизнедеятельности партнеров. Своих симбионтов он сперва приманивает теплом и светом, а затем удерживает на месте, стимулируя их нейронные процессы приятными сенсорными впечатлениями. Хотя я и не мог сказать точно, плетет существо свои чары с помощью спор с нужными химическими веществами или телепатически, это не имело значения. Помощник продемонстрировал мне изображения, которые он записал автоматически, даже когда его искушали: четверо мужчин лежали или сидели, прислонившись к стене пещеры, целиком накрытые живым люминесцентным одеялом. Пульсирующие щупальца твари проникали в них. Чап Човери иногда судорожно пытался избавиться от объятий симбионта, но остальные трое, с блаженными улыбками на лицах, уже не сопротивлялись. - Есть еще кое-что, - добавил гриннет. - Это существо многое узнало после контактов с людьми. Скармливая им сладкие мечты, оно изучает их память и воспоминания. И оно хочет еще и еще. - Тогда это аргумент в пользу телепатии. Оно копается у них в головах. - Дело в том, что у него свое страстное желание. Оно жаждет исследовать мои запасы знаний, а они весьма обширны. - Желания лишайника, пусть даже поразительного лишайника, нас не касаются. Зато теперь мы можем сообщить «Бродяге», что его наниматель фактически мертв. Это должно разорвать его прочную связь с Эверном Чазом и позволит нам вернуться домой. Затем мы сообщим печальные новости Эффраине Човери и получим от нее остаток гонорара. - Это принесет страдания нашему клиенту, - возразил гриннет. - Кроме того, страстную привязанность корабля к своему нанимателю, возможно, окажется нелегко погасить. Интегратор корабля может потребовать, чтобы мы попытались спасти Чаза. - Такая попытка обречена. У меня могучий интеллект, но и он не перенесет телепатических атак, подкрепленных, несомненно, еще и химически. - Я свяжусь с «Бродягой» и сделаю ему предложение, - сообщил гриннет. - Какое еще предложение? Я не позволял тебе делать какие-либо… Но личико гриннета уже приняло то отсутствующее выражение, которое появлялось во время связи с подобными ему. Вскоре помощник моргнул и сказал: - Предложение принято. Планета Билле превращалась в пятнышко на экране заднего обзора - «Бродяга» все быстрее мчался к причуде, которая выбросит нас в окрестностях Старой Земли. Я зашел проведать Чапа Човери, которого мы разместили в одной из свободных кают. У него все еще наблюдались провалы в сознании, но он постепенно восстанавливал устойчивые отношения с реальностью. Если он получал неприятные ощущения, это способствовало процессу, поэтому я дал ему две пощечины и облил холодной водой. - Спасибо, - пробормотал он, моргая. Бледные пятна в тех местах, где лишайник прикреплялся к его коже (это существо буквально смаковало компоненты человеческого пота), постепенно восстанавливали нормальный цвет. Я дал ему препараты для подготовки к скорому переходу, и Човери улегся на койку. Я вернулся в салон. Мой интегратор уютно расположился в нише передней переборки, где некогда находилась декоративная статуэтка. Взгляд у него был отсутствующим, пока я не привлек его внимание: - Причуда приближается. Мы готовы? - Я запрограммировал переход. Буду сохранять сознание до последнего момента, когда автоматика должна провести нас сквозь причуду. - А если не проведет? - Тогда мы узнаем, что происходит с теми, кто входит в причуду, но не выходит из нее. - Что-то ты больно любезен, - заметил я. - К тому же ты никогда прежде не был корабельным интегратором. - Можешь назвать это «уверенностью». Мой жизненный опыт расширился за счет знаний Чаза, Савьена, Морвена и Човери. - В самом деле? Ты полагаешь, что постиг глубины человеческого жизненного опыта? Мохнатые брови гриннета приподнялись, словно он пожал плечами: - Скажем так: я получил хорошее представление о том, насколько ограничены людские амбиции. Когда этих четверых спросили: «Чего ты хочешь?» - они ответили без труда. - А у тебя с этим возникла проблема? - Мне никто не задавал этого вопроса. Но как только я стал над ним размышлять, то сразу понял, что это воистину серьезная проблема. - Интегратор Эверна Чаза ответил на него с легкостью. Он пожелал, чтобы его перелили в мобильный контейнер и забросили в расщелину, а далее в покрытые лишайником руки его нанимателя. Гриннет взял краткую паузу, чтобы сделать что-то с корабельными системами, затем сказал: - Он был безумцем. Его тоска по Чазу - очевидное тому доказательство. - Зато теперь он счастлив. Чаз, Савьен и Морвен также счастливы, равно как и их растительный партнер - ведь ныне он может исследовать весь запас знаний интегратора. Вскоре он станет самым информированным лишайником в истории простых растений. - Я указал в сторону кают. - И Чап Човери вскоре снова обретет утешение в объятиях столь преданной ему Эффраины, которая вполне может вознаградить нас премиальными, узнав о нашем подвиге. Я обвел рукой салон: - И даже я счастлив, ведь теперь я владелец звездолета - пусть и скромного, но в хорошем состоянии. - Бывший интегратор «Бродяги» переоформил на мое имя право собственности на корабль в обмен на помощь по переносу его личности в мобильный контейнер. Гриннет уставился на меня с выражением, которое я не смог уверенно распознать, и совершенно точно никогда не видел на его личике прежде. - А как же я? - вопросил он. - Как с моим счастьем? Перевел с английского Андрей НОВИКОВ This file was created with BookDesigner program bookdesigner@the-ebook.org 12.08.2008