Имелась и другая разновидность «тайных сказов» — «разбойничьи», или сказы о «вольных людях», то есть о крепостных рабочих, бежавших с заводов от подневольного, рабского труда. Они объединялись в ватаги, вольницы, чтобы с оружием в руках отстаивать свою свободу. Эти сказы народная память связывала с Азов-горой и старым рудником Гумешки. Азов-гора и Думная служили некогда «вольным людям» наблюдательными вышками. Отсюда они могли следить за движением обозов с товарами и за появлением карательных отрядов. Гумешки были обнаружены в 1702 году, но уже при открытии оказались старым заброшенным рудником; кроме рудокопных ям, здесь нашли остатки кузницы. Очевидно, в старину тут находился стан одной из ватаг, долго отсиживавшейся у Думной горы и имевшей в своей среде «плавильщиков» и «ковачей», изготовлявших необходимое оружие.

«Тайные сказы» этого типа прославляли смелость и отвагу вольных мастеров, воплощали народный протест против угнетения и бесправия русских трудовых людей, тех, что добывали «земляные богатства», плавили руду, варили сталь. Молодой уральский фольклор (он насчитывал всего лишь около двух столетий жизни, возникнув в XVIII веке вместе с промышленностью Урала) являлся, как и по сей день является, фольклором творимым, а не устоявшимся, и представлял собой рабочие семейные предания, отдельные фантастические образы, первоначальные наброски легендарных сюжетов.

Таково поэтическое наследие, какое получил П. Бажов от своих предков — уральских горнорабочих. Необходимо было отобрать здесь все наиболее ценное и претворить в своем творчестве. Эту задачу смог успешно разрешить писатель, взращенный той же средой, что рождала горнорабочие «тайные сказы». Справедливо отмечалось нашей критикой, что Бажов не обработчик уральского фольклора, а сам творец-выдумщик, что он принадлежит к талантливой семье уральских народных поэтов-сказочников.

Родители будущего писателя постарались дать единственному сыну образование, вывести его в «люди». Бажов мальчиком уехал в г. Екатеринбург и поступил в то же самое училище, где более двадцати лет назад учился и писатель Д. Н. Мамин-Сибиряк. Позднее П. Бажов переезжает в г. Пермь (теперь г. Молотов) и через шесть лет, в 1899 году, заканчивает знаменитую пермскую духовную семинарию, из которой в разное время вышли такие деятели культуры и науки как Д. Н. Мамин-Сибиряк, изобретатель радио А. С. Попов, публицист и краевед И. М. Первушин, собиратель прикамского фольклора В. Н. Серебренников и многие другие. Биограф Мамина-Сибиряка Б. Д. Удинцев указывал, что уже в 60-х годах «пермская семинария была настроена довольно бунтарски. В ней работала постоянно действующая подпольная библиотека с журналами и книгами по политическим, экономическим и точным наукам». В 1899 году П. Бажов стал народным учителем. Свой трудовой путь он начал в глухой уральской деревне Шайдуриха (возле Невьянска).

Тесно спаянный многообразными жизненными связями с горнозаводской рабочей средой П. Бажов был глубоко заинтересован и судьбой родного края и судьбами талантливых уральских «умельцев». Будущий писатель с горечью наблюдал, как хищнически разворовывались богатства Урала жадными, невежественными заводчиками» помещиками и купцами, как хозяйничали в русской промышленности «привозные» проходимцы из разных стран, которые, как правила, ничего в горном деле не понимали.

Видел он и другую сторону уральской дореволюционной жизни — талантливый русский рабочий класс, который, вопреки гнету разного рода захребетников и тунеядцев, создавал горную промышленность, развивал и совершенствовал методы своего труда.

В течение пятнадцати лет Бажов каждый год во время школьных каникул пешком странствовал по родному краю, смотрел, «как люди живут», пытливо изучал труд камнерезов, гранильщиков, сталеваров, литейщиков, оружейников и многих других уральских мастеров, беседовал с ними о тайнах их ремесла и вел обширные записи. Так накапливалось «своеглазное знание» — тот запас живых и непосредственных наблюдений, который позднее лег в основу всего творчества писателя В эти годы Бажов по существу проходил свои жизненные «университеты», получал подлинную политическую закалку, наблюдая в гуще уральской жизни те процессы, о которых говорил В. И. Ленин в своей работе «Развитие капитализма в России».

«Образуя район, — до самого последнего времени резко отделенный от центральной России, — писал В. И. Ленин, — Урал представляет из себя в то же время оригинальный строй промышленности. В основе „организации труда“ на Урале издавна лежало крепостное право, которое и до сих пор, до самого конца 19-го века, дает о себе знать на весьма важных сторонах горнозаводского быта. Во времена оны крепостное право служило основой высшего процветания Урала… Но то же самое крепостное право, которое помогло Уралу подняться так высоко в эпоху зачаточного развития европейского капитализма, послужило причиной упадка Урала в эпоху расцвета капитализма"'.

В. И. Ленин указывал, что и реформа 1861 года, отмена крепостного права ничего не изменила в условиях жизни и труда на Урале: «…самые непосредственные остатки дореформенных порядков, сильное развитие отработков, прикрепление рабочих, низкая производительность труда, отсталость техники, низкая заработная плата, преобладание ручного производства, примитивная и хищнически-первобытная эксплуатация природных богатств края, монополии, стеснение конкуренции, замкнутость и оторванность от общего торгово-промышленного движения времени — такова общая картина Урала».

Картину упадка и застоя горнозаводского дела на Урале видел и осмыслял сын уральского рабочего класса П. Бажов Позднее, в автобиографических очерках, он рисовал состояние тогдашних заводов Так, о заводе Полевском, где прошло его детство, писатель вспоминает: «Завод умирал. Давно погасли домны. Одна за другой гасли медеплавильни. С большими перебоями на привозном полуфабрикате работали переделочные цеха». Марксистская литература, с которой в эти годы познакомился молодой народный учитель, помогла ему понять сущность трагических противоречий, определявших жизнь трудового населения Урала, породила активное стремление найти из них выход. Предреволюционные годы в жизни П. Бажова были периодом, когда шло его идейное и политическое формирование, закономерно приведшее будущего писателя уже в 1918 году в ряды коммунистической партии.