– Малиновых, – сказал Алекс. – Бриджи были малиновые. И разрази меня гром, если я позволю тебе или кому другому даже подойти к ней.

– Тут ты бессилен.

Его черные глаза угрожающе сузились.

– Ты думаешь, бессилен?

– Бог мой, да ты злишься! По-настоящему!

– Пошел к черту!

Росс насмешливо и удивленно улыбнулся.

– Никогда тебя таким не видел. Да что происходит?

– Я задушу любого, кто посмеет обратиться к ней с подобным предложением! Вот что происходит.

– Тогда тебе придется иметь дело с половиной Лондона, – засмеялся Росс. В глазах его плясали насмешливые искорки.

Только сейчас до Алекса дошло, что его разыгрывают.

– Черт бы тебя побрал, – пробормотал он.

Росс заговорил спокойно и задумчиво.

– Я начинаю о тебе беспокоиться. Только не говори мне, ради бога, что ты испытываешь к ней серьезные чувства. Лили не из тех женщин, которых можно привязать к себе. Ее не приручишь. Взгляни на вещи трезво. Не стоит пытаться превратить эти отношения во что-то более серьезное.

Алекс овладел собой. С любезной улыбкой на лице он повернулся к Россу.

– Уезжай, иначе я убью тебя.

– Лили – зрелая, опытная женщина. Она тебе устроит веселую жизнь. Я пытаюсь предостеречь тебя. Я ведь помню, что с тобой было после смерти Каролины. Тебе пришлось пройти через ад. Неужели тебе хочется, чтобы это повторилось? Мне кажется, ты заблуждаешься относительно Лили Лоусон.

– А ты?– тихо спросил Алекс. – Ты не заблуждаешься? И вы все?

– Послушай, может, спросим Дерека Крей-вена? – Росс прищурился: он был уверен, что попал в цель.

Неожиданно Алекс широко улыбнулся.

– Крейвен не имеет к этому никакого отношения. По крайней мере теперь. А ты знай: если будешь преследовать Лили, тебе не поздоровится. А теперь пойдем в дом. Твой визит окончен.

Он стремительно двинулся к дому. Росс спешил за ним.

– Ты хотя бы скажи мне, сколько времени ты намерен содержать ее?

Алекс улыбался. Не замедляя шага, он сказал:

– Найди себе другую женщину, Росс. Не трать времени понапрасну.

На улице Сент-Джеймс теснились экипажи. Гости собирались на маскарад в клубе Крейвена. Гремела музыка, царило веселье. Экзотические костюмы и маски придавали этому балу ощущение вседозволенности и непредсказуемости. Скрываясь под маской, можно было делать то, что благородные дамы и джентльмены осудили бы в обычной жизни.

Лили вышла из экипажа и, осторожно ступая, направилась к входу. Ее босые ноги покалывало. На ней была длинная черная накидка, которая полностью скрывала ее костюм, точнее, его отсутствие. Она была взволнована, но настроена решительно. Выиграть пять тысяч будет достаточно легко, при таком обилии выпивки и развлечений, В таком смелом костюме. Она их обдерет как липку.

Проскользнув мимо гостей, она кивнула дворецкому. Он, кажется, узнал ее, несмотря на маску и длинный, до пят, темный парик.

Дерек ждал ее. Она услышала его голос за спиной.

– Значит, у тебя все в порядке.

Лили быстро обернулась. На Дереке был костюм Вакха – белая тога, сандалии, венок на голове.

Он пристально разглядывал ее, и Лили вспыхнула.

– Естественно, у меня все в порядке. А как же иначе? А теперь прошу извинить меня. Мне нужно играть. Как вы знаете, я должна выиграть пять тысяч.

– Подожди. – Он дружески коснулся ее плеча, как в добрые старые времена. – Пойдем прогуляемся.

Лили недоумевающе взглянула на него. – Вы, кажется, рассчитываете, что мы можем возобновить старую дружбу?

– А разве нет?

Лили заговорила терпеливо, как с ребенком.

– Дерек. В тот вечер мне пришлось поставить на карту мое тело, потому что я была в отчаянии. Ты не только это допустил, но использовал мое несчастье, чтобы развлечь публику. Друзья так не поступают, Дерек. Так поступают сутенеры.

Дерек фыркнул.

– Подумаешь! Если тебе захочется поразвлечься, я тебе не буду мешать. Я все время сплю с бабами, но это ничего для нас с тобой не меняет.

– Прошлый вечер – совсем другое, – терпеливо объясняла Лили. – Я просила тебя вмешаться. Но тебе было все равно. Ты меня предал.

Его лицо исказилось, щека мелко задергалась.

– Нет, мне не все равно. Но кто я такой, чтобы тебя останавливать? То, что люди делают в постели, – к нам с тобой не имеет отношения.

– Значит, что бы я ни делала – для тебя неважно? Ты это хочешь сказать?