– Что, тренировочки? – беззаботно спросил Мбида, распахивая свой шкафчик.

– Не знаю, – Паллистер хмурился. Кажется, он стеснялся своих лейтенантских нашивок, стирающих былое равенство оперативников. Чудак, Пиру было чихать на нашивки и Паллистер, получи он хоть полковника, навсегда остался бы своим парнем, готовым прикрыть задницу другу, когда будет жарко, и кинуться за другом в огонь, когда станет совсем жарко. Тем более, что на боевых комбезах никаких нашивок не было.

– Давайте, давайте, живее, лодыри! – гаркнул Паллистер, застегивая липучку шлема.

Через минуту они сидели в «Рейнджере». Все семеро.

– Сейчас нам скажут, что мы не уложились в норму, придуманную каким-нибудь пузатым генералом-штабистом и вся комиссия будет нудно читать нам мораль об ответственности перед человечеством и прочей мировой скорби… – проворчал Пир, поглаживая «Лигерт».

– Чушь, – уверенно заявил Ник Завадски. – Даже моя бабушка не могла бы собраться быстрее!

Олаэча вновь, как и в прошлый раз, наклонился к Пиру:

– Знаешь, я все больше начинаю уважать бабушку Ника…

Пир довольно хмыкнул и подмигнул чилийцу. Тот подмигнул в ответ.

– Эй, глядите! – сказал вдруг Мбида удивленно. – Что это тут у меня вместо верного «Шкара»?

Ответом ему был гул запущенных двигателей и мощное ускорение, вдавившее оперативников в жесткие спинки кресел.

– Гляди-ка взлетели! – изумился Завадски. – Так это что, не тренировка?

– Это лазерный пистолет, – с некоторым запозданием Хуан Олаэча ответил Мбиде. – У меня тоже такой вместо «Лигерта».

– И у меня, – вставил Паллистер. – Испытывать будем, что ли?

Мбида нетерпеливо поглядывал на мертвый экран, откуда обыкновенно вещал ван Торенс, но экран почему-то так и оставался мертвым.

– Спят, небось. Или с комиссией цацкаются, – предположил Пир. В ту же секунду экран засветился.

– Буэнос ночес, – еле слышно проворчал Олаэча. – Спохватились!

За спиной Батта маячил кто-то в форме НАТО. Комиссия, ясное дело, держала руку на пульсе событий.

– Единственное, что я скажу, ребята, – сказал Батт устало, – это не тренировка, это боевой вылет. Чужаки не согласовывали своих планов с нашими. Летим в Швецию. Ван Торенс продолжит…

– Устал, бедняга, – прошептал Завадски. – Укатали его эти проверяющие…

Тем временем на экране возник ван Торенс, выглядевший тоже весьма озабоченно.

– Привет, парни! Как самочувствие?

– Отвратительное, – заверил его Паллистер. – Мутит от галстуков и погон.

Ван Торенс украдкой оглянулся и тихо сказал:

– Знаете, меня тоже!

Мбида не замедлил гыкнуть и заколотил себя по бокам, но тихо-тихо, чтоб никто ничего не заподозрил. Пир с трудом подавил смех.

– Ладно, к делу, – враз стал серьезным голландец. – Миссия номер три не нравится мне по трем причинам. Первое. Тарелка нового типа, раза в два побольше предыдущих, а значит, и чужаков там больше. Второе. Действовать вам придется ночью, а за бортом темно, хоть глаз коли. Облачность, луны не видно. И третье. Тарелка села самостоятельно, а не была сбита, а это значит, что все астронавты живы и здоровы.

По нашим прикидкам, размеры корабля колеблются от четырнадцати до восемнадцати метров в поперечнике, формой он напоминает не эллипс, а правильный крест. Предполагаемая численность экипажа – пять-десять астронавтов. Эксперты полагают, что у части экипажа может оказаться оружие помощнее плазменных пистолетов.

– Спасибо, успокоил, – покачал головой Паллистер. – Нам и пистолеты-то крыть особо нечем…

Голландец развел руками.

– Я только довожу до вас выкладки экспертов. Запоминайте, может быть это сегодня спасет кому-нибудь из вас жизнь. Поверьте, в экспертах сидят весьма головастые ребята.

– Не сектоиды, часом? – невинно осведомился Мбида. Паллистер укоризненно взглянул на него и камерунец виновато прижал к толстым губам обе ладони: молчу, молчу, мол.

– Среди снаряжения на миссию присутствуют три изготовленных на сегодняшний день лазерных пистолета. Кроме того, использование автопушки «Шкар» и тяжелой пушки «Берта» в условиях сумерек признано нецелесообразным, поэтому Мбиде и Ивасаки сегодня действовать придется с обычными «Лигертами». Пушек просто нет на борту «Рейнджера».

– Замечательно! – вскипел камерунец. – А у нас кто-нибудь спросил? Может, у меня особое мнение на этот счет?

Ван Торенс снова развел руками.

– Извини, Джордж. Таков приказ.

Что думал насчет смены оружия Ивасаки осталось тайной, потому что японец не проронил ни слова. Пир с завистью взглянул на него – вот он, пресловутый восточный менталитет. Пир ни за что не сдержался бы в подобной ситуации. То есть, в конце-концов он смирился бы и взял «Лигерт», но пару теплых слов в адрес начальства все равно высказал бы. В конце-концов под вражеские выстрелы лезть ему, лезть Мбиде и Ивасаки, а не таинственным экспертам, которых оперативники, наверное, никогда даже не видели. А эти двое зря, что ли, потели в тренажерной со «Шкаром» и «Бертой», привыкая и сливаясь с оружием в цельную единицу? Привыкай теперь к «Лигерту»…