Защищаясь, Шон схватил ее за руки. Она проснулась с выражением боли на лице, по которому текли слезы.

– Убери руки! Пусти меня, грязный развратник. Ты… – Она вдруг замолкла, поняв, где и с кем находится и уже спокойно сказала: – Вы испачкали кровью мою рубашку.

Кровь капала у Шона из носа. «У нее расстроены нервы. Это несомненно», – подумал он.

– Ты хочешь сказать, мою рубашку?

– Да. Но рубашка все равно испорчена.

Она встала на колени и, подняв подол рубашки, осторожно вытерла ему нос. Глядя на прекрасные линии ее тела, он изо всех сил старался не выдать своего восхищения.

– Как ты себя чувствуешь? Ты бредила.

– Да, ничего, – отвечала она таким тоном, словно не было причин для беспокойства. Он принюхалась. – Что это за запах?

– Табак?

Она сморщила нос и отрицательно покачала головой.

– Сандаловое дерево?

– Сандаловое дерево. Я была уверена, что это тот самый запах. – Она ткнулась носом в его голую грудь. – Мне он нравится.

– Ты… Вы простудитесь. – Это было смешно, но он чувствовал себя в ее присутствии как застенчивый школьник.

– Вы сейчас говорите, как Тильда.

– Какая Тильда?

– Это… служанка… там, где я работала.

«К черту служанок», – подумал Шон. Сейчас его заботило то, что в брюках у него растет напряжение без малейшей надежды на облегчение.

Шейла посмотрела на него так, будто увидела его в первый раз.

– А что ты видела во сне? – спросил он.

Ее лицо заметно омрачилось.

Кортни не хотелось рассказывать о своем кошмаре этому незнакомцу, слова вырвались помимо ее воли:

– Я… Я тонула в крови. – Она вся дрожала от ужаса, у нее тряслась голова, и даже слегка подрагивало одеяло, подтянутое к подбородку.

– В чем дело? – спросил Шон, вопросительно подняв брови.

– Меня знобит, – ответила она тихим голосом.

– Этот человек на берегу… Это он тебе снится?

Кортни покачала головой:

– Это моя сестра. Она… умерла недавно.

Выдав свои чувства, она почувствовала себя совершенно беспомощной. Ей не следовало пить коньяк. Теперь она не в состоянии контролировать свои мысли и поступки. Она снова увидела себя четырехлетней девочкой, сжавшейся в углу детской и не понимающей, почему не приходит папа, чтобы рассеять ее страхи.

Она с мольбой взглянула на Шона. Кадделл взял ее за руку.

– Я здесь, с тобой. Я дам тебе все, что нужно, – говорил Шон, поглаживая ее шею и плечи.

Кортни отдалась охватившим ее чувствам, о существовании которых она доже не подозревала. Нежными движениями пальцев Шон осторожно прикоснулся к ее израненной нижней губе, а она облизнула те места, которых коснулись его пальцы, чтобы удостовериться, не сошла ли кожа.

– Мне… мне нужно… – Ее голос звучал неуверенно, так как она сама не знала, чего хочет.

– Ну что, что, дорогая? Чего ты хочешь? – шептал он.

– Нужна поддержка. Я не хочу быть одна.

– И не будешь, – уговаривал он, поглаживая ее по руке. – Не будешь. – Он осторожно уложил ее на спину, лег рядом и нежно поцеловал в висок. – Я защищу тебя, – тихо проговорил он, – теперь ты в безопасности.

Неожиданно для себя Кортни коснулась рукой его щеки. «Как он красив, – подумала она, проводя пальцем по его подбородку. – Какие красивые губы…»

Словно угадав ее мысли, Кадделл нежно поцеловал Кортни сначала в уголки рта, а потом прямо в губы. Какая-то сила захватила ее, и она, не осознавая, что делает, охватила его за шею и притянула к себе. Ее губы инстинктивно раскрылись, он очертил языком контуры ее рта, а затем вонзил его вглубь, и она почувствовала, что буквально тает от удовольствия.

Поцелуй Кадделла был настойчив и вместе с тем нежен. Противоречивые чувства охватили Кортни. Ее руки ласкали его мускулистую спину, а здравый смысл тем временем нашептывал ей, что она навлекает на себя несчастье. И все-таки она хотела этого. Все правильно. Она была свободна, жива и – любима, впервые в жизни.

Когда он оторвал свои губы от ее губ, Кортни посмотрела в его глаза и увидела в них вопрос, которого боялась. Это все разрушит: убьет эту слепую восхитительную страсть, которая и мучит и лишает покоя, разрушит колдовские чары. Руки Кортни непроизвольно начали отталкивать Кадделла. Он покачал головой и снова со стоном впился в ее губы. Она почувствовала, что сейчас он хочет ее всю, хочет, чтобы она полностью отдалась ему, как когда-то отдалась мужчине Сара.

Сара!

– Подожди. – Она, задыхаясь, старалась оторвать свои губы от его губ. – Отпусти меня. Умоляю.

Вместо ответа Шон дернул головой и, сжав ее запястья, прижал ее руки по обе стороны туловища.

– Простите меня. Ты… Вы неправильно поняли меня, капитан Кадделл. Я не хочу таких отношений. Я напрасно обнадежила вас… позволила вам подумать…

– Тебе что-то не нравится во мне? – спросил он.

– Нет. Если бы я хотела… таких отношений, я бы выбрала вас.

Шон с трудом подавил свой гнев. «Выбрала бы!» Она рассуждает об этом так, как будто выбирает репу для обеда.