– Меня зовут Маркус, – поклонился бывший Фарос.

Принцесса очаровательно улыбнулась ему и перевела взгляд на Кира.

– А как твое имя? – спросила она.

– Я бы хотел сохранить его в тайне, моя принцесса, – произнес Кир. – Узнав его, вы наверняка измените свое мнение обо мне, а я этого не хочу. Зовите меня по-прежнему Фаросом.

Принцесса чуть заметно пожала плечами и приблизилась к нему.

– Мы… я хочу вас поблагодарить, – сказала она. – Понимаю, что деньги – это еще не все, но…

Кир и Маркус переглянулись, последний одобрительно кивнул.

– Благодарим вас, ваше высочество, но деньги нам не нужны, – сказал Кир. – Вы – наша повелительница, и мы обязаны защищать вас.

– А ты? – спросила Шалета Маркуса.

Тот улыбнулся.

– Я полностью с этим согласен, но если скажете, что будет с Нинуром, я буду вам благодарен.

Шалета нахмурилась и твердо произнесла:

– По закону за измену короне полагается смерть. Но в законах не сказано, как поступать с теми, кто изменил Богине Света… Я еще ничего не решила.

Спутники поклонились принцессе.

– Нам нужно ехать, – сказал Кир. – Анх должен быть в храме до заката седьмого дня.

Принцесса отдала подушку с кошельком Хашуму, подошла к Киру вплотную и негромко сказала:

– Я хотела попросить у тебя прощения за то, что было ночью. Я не ожидала от себя ничего подобного…

– Я все понимаю, моя принцесса, – ответил Кир серьезно. – Но и вы простите меня за то, что не сдержался.

Принцесса смущенно зарделась, а потом, словно приняв самое важное в жизни решение, тряхнула головой, поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. Маркус с завистью вздохнул. Принцесса, краснея, повернулась к нему и подала руку:

– Прими и ты мою благодарность.

Парень опустился на одно колено и припал губами к ее пальцам. Шалета тихо засмеялась.

– Отправляйтесь, – сказала она, – и помните, что здесь вы всегда желанные гости.

Кир и Маркус вновь поклонились юной владычице и покинули тронный зал.

Небо у горизонта было светло-розовым. Зубчатая кромка леса четко вырисовывалась на его фоне. Множество палаток стояло перед городской стеной. Над некоторыми понуро висели узкие красные флажки, на которых чернел силуэт пантеры – символ Черной Армии.

Ее предводитель сидел на винной бочке и задумчиво потягивал крепкий выдержанный напиток из серебряного кубка, украшенного жемчугом и эмалью. Он был одет в легкий кожаный панцирь, усеянный крупными стальными бляшками и прошитый толстой медной нитью. Воспаленными от бессонных ночей глазами Черный Кир поглядывал на притихший город.

Осада длилась уже двенадцать дней, а его армия так и не смогла сломить волю защитников Аримаола. Это раздражало воина, который понимал, что еще немного, и его солдаты погрузятся в пьянство и разврат. Для успешной войны нет ничего опасней скуки.

К Киру подбежал юноша лет семнадцати, новобранец, приставший к его армии около месяца назад. Его приняли только потому, что предстояли бои, и ни один человек не был лишним. Юношу звали Фар. Он смотрел на предводителя Черной Армии с щенячьим обожанием и безоглядной преданностью. Кир же презирал его. Он давно решил, что прикончит сопляка, если тому удастся выжить в битвах за Аримаол. По какой-то причине молодой человек раздражал его.

– Господин, тебя спрашивает Кертор, – сказал Фар, заглядывая Киру в глаза.

– Что ему нужно?

– Он велел спросить, когда мы начнем штурм.

– Пусть сам придет и спросит, а не посылает ко мне щенков.

Фар вздрогнул словно от удара, растерянно улыбнулся, потоптался на месте, а затем развернулся и побежал обратно.

Кир сделал большой глоток из кубка и поморщился. Вот уже и военачальники почувствовали, что пора действовать, иначе поход захлебнется у стен этого проклятого города. Но что он может сделать? Крепостные стены высоки, а их защитники сражаются отчаянно и умело. Не надо было замахиваться на этот кусок, грабили бы деревни, как прежде. Но Киру хотелось настоящей славы, он мечтал прослыть покорителем городов и победителем воинов, а не только убийцей беззащитных крестьян. Он с ненавистью окинул взглядом зубчатые бастионы Аримаола. Давно пора признаться себе, что этого города ему не взять. Придется возвращаться ни с чем. Это подорвет его авторитет, чем наверняка поспешит воспользоваться Кертор, неустанно рвущийся к власти. У него много сторонников среди воинов, и с ним приходится считаться. Нет, алчный Кертор не позволит Черной Армии просто так, с позором, уйти из-под стен Аримаола. Скорее он пойдет на верную погибель сам и увлечет на нее других, но решительный штурм состоится. Кир не мог допустить этого. Слишком долго он шел дорогой крови и насилия к власти над своими наемниками, чтобы отдать ее вот так просто, из-за собственной глупости.

Необходимо было что-то предпринять. Защитники Аримаола уверены в своих силах. Нужно их деморализовать. Пускай поубавят спеси. Они должны сделать ошибку – открыть ворота.

Кир поднялся, отшвырнул кубок. Пусть они возненавидят его! Воспылают жаждой убийства! Он быстрым шагом направился в палатку, где лежал рог. Через две минуты сигнал общего сбора прозвучал над лагерем.

Пленников (около двухсот человек) вывели из клеток, достали изо рвов и построили перед палатками так, чтобы их видели защитники города.