Роника отмахнулась от его замечания:

– Но это же рабочий город. Нам не нужны парки; рядом острова и паромная переправа, а до ближайшего леса легко добраться на автобусе.

Воздух обычно бывает чище: дождь умывает город за нас. К тому же весьма привлекательные районы еще впереди.

И все же он испытывал неприязнь на уровне более глубоком, чем эстетический.

"Почему?
– гадал он.
– Неужели Плик прав, и земля эта принадлежит демонам? Нет, это абсурдно. Но откуда тогда это нелегкое чувство?"

Иерн не привык копаться в себе.

Роника выполаила свое обещание. Толпа кораблей у берега весьма вдохновила Иерна. Потом машина повернула на север, и причалы со складами скоро уступили место домам, окруженным лужайками и садами.

Свежий ветерок дул с Саунда, искрившегося вокруг крылатых парусов, обтекал острова, еще отливавшие зеленью, на которой кое-где уже проступали краски осени. Горы вздымались к небу.

Машина свернула в боковой проезд и остановилась у портика. Здание впечатляло - длинное и высокое... из массивных темных бревен. Парадную дверь венчал знак Волка.

– Сиэттлское собрание Ложи, - объявил Микли.
– Мать-Ложа располагается к югу, на горе Худ <Совр. вулкан Гуд, штат Орегон.>, на месте, где Волк заседал впервые, но это самое большое собрание, и в его доме мы проведем ночь...

Обед вылился в настоящий обряд, председательствовал белобородый мастер Ложи в голубом облачении, он сидел за столом с покрытой головой, а когда гости поднялись, принял посох из рук прислуживавшего постуланта.

Присутствовали еще двое мастеров Ложи - мужчина и женщина и еще несколько персон, в чьем совете явно нуждались. Угощали дарами моря, блюда были великолепны, местное вино тоже. Невзирая на официальную атмосферу в обеденном зале, где висевшие под потолком портреты столетиями созерцали стол, разговор завязался бойкий, хотя Иерну требовался переводчик. Вскоре оказалось, что Иерн рассказывает о своей нации все: историю, сегодняшний день и надежды.

После обеда все перешли в палату, мрачное великолепие которой одновременно и смягчалось и углублялось собранными в ней реликвиями.

Роника показала их юропанцам: знамена и оружие с полей минувших битв, в которых норрмены отразили натиск монгов; логарифмическая линейка, принадлежавшая руководителю первой инженерной бригады, восстановившей гидроэнергетическую плотину, невзирая на мучительные болезни и докучливых туземцев; журнал корабля, осмелившегося нарушить арктическое безлюдье и, презирая туманы и бури, в течение трех лет промерявшего ледяные воды, чтобы восстановить карту... Памятки о Волках, хорошо послуживших своему народу и принесших славу своей Ложе.

В особенности Иерна тронули таблицы логарифмических и тригонометрических функций. Вскоре после войны Судного Дня их переписывали от руки в каком-то глухом уголке общества с изрядно потрепанной печатной книги.

Прислуга расставила напитки, принесла все нужное для курения и исчезла. Занавеси скрыли заслезившуюся дождем ночь. Все заняли кресла и уселись для серьезного разговора.

Роника даже не пыталась держать иноземцев в курсе дела, этому мешало ее стремление опустить в поток собственное весло. Пару раз она вступила в серьезный спор. А спустя несколько часов Микли подвел итог:

– Мы не можем рисковать тем, чтобы наш секрет раскрылся. Не сомневаюсь, что вы не предадите нас преднамеренно. Однако ваше присутствие может предоставить врагу ключи, а маураи будут активны, в особенности после сообщения, переданного Тераи из Юропы. Итак, Иерн, вы получите безопасное убежище, о котором просили. Увы, мы не можем позволить вам установить контакты со своим отечеством, по крайней мере в ближайшее время, но разве вы рассчитываете приступить к ним немедленно? Подождем год или два, посмотрим... куда прыгнет кот. Не сомневаюсь, что вам будет интересно узнать нас поближе.
– Он усмехнулся.
– В особенности если учесть, кто станет вашим учителем.

Роника ничуточки не смутилась.

– По-моему, я заслужила отдых, - вставила она.

– А как насчет меня?
– спросил Плик.
– Когда я могу вернуться назад?

– Прошу прощения, но придется подождать и тебе, - ответил Микли. Однако мы усладим твое пребывание здесь, насколько это возможно.
– Он прокашлялся.
– Наши друзья, безусловно, на первых порах будут более заняты друг другом. Мы предоставим тебе комфорт и развлечения, Плик, а Иерн будет навещать тебя время от времени.

– Понятно, - медленно сказал англеман.
– Ну что ж, бренди здесь намного лучше, чем тот, который я могу позволить себе дома. Что до моей Лозы...
– Просвистел вздох. Опустошив бокал, поэт наполнил его заново, уже менее твердой рукой.
– Вы меня не осудите, если я угощусь еще разок?

– А что будет с Тераи и Ваироа?
– поинтересовался Иерн.
– Где они?

Заслышав имена врагов, северян словно окатили раскаленным металлом.

– Будут числиться военнопленными, - ответил Микли.
– Мы не станем плохо обращаться с ними.