Не так в псовой охоте. Здесь между человеком и зверем стоит, по существу, еще один зверь, только в большей или меньшей степени прирученный, одомашненный и потому держащий сторону человека. Основная борьба разворачивается между представителями одного или почти одного мира, человек же — в первую очередь заинтересованный свидетель псовой охоты, а уже потом участник ее финала. Тут уже власть переходит в его руки, он поднимается над сиеной как главный устроитель и действительный хозяин им задуманного, а осуществленного зверями действа, он вершит их судьбу и получает их добычу. Не случайно на фреске в юго-западной башне Софии Киевской, на которой изображена древняя сцена охоты на тарпанов (диких лошадей), ситуация так близка псовой охоте, только на месте собак изображены пардусы (прирученные гепарды).

Гончая может нарушить волю пославшего ее, обернуться его врагом, посягнуть на достояние человека — домашних животных. Но эти нарушения человеческого права расцениваются не по тем законам, по которым признается право только человека, а по древнейшим, где человек и зверь равноправны и, вступив в борьбу (или заключив союз), равно отвечают за свои поступки: будь то убийство или покушение на собственность. Человек сильнее собаки, он подчинил ее своей воле, она стала его собственностью. Но и он же в силу законов псовой охоты признает за ней право на протест, проявление звериной свободы — ответственность за плохую выдержку стаи несет он сам как ловчий, охотник. В «Записках мелкотравчатого» погибает на охоте мальчик Фунтик, но это не просто несчастный случай, не трагическое исключение из порядка жизненной справедливости, а напоминание об естественном и справедливом порядке, когда жертва может ответить убийце тем же.

Древнюю основу псовой охоты Дриянский тонко чувствует, художнически понимает и передает в «Мелкотравчатых» с возможной полнотой. С той же художественной полнотой рассказывает он о самом процессе охоты, обо всех его подробностях и деталях.

Мы уже отмечали своеобразную «научность» «Записок ружейного охотника» Аксакова, когда речь шла о жанровых отличиях его книги от охотничьих записок Тургенева и Дриянского. Тогда на первый план выступила большая непрофессиональность, относительно большая литературность, беллетризированность двух последних книг (отмеченная и в охотничьей библиографии). Термин «научность» вполне можно употребить в применении к книге Аксакова даже и без кавычек, ведь она, как известно, была высоко оценена крупнейшими представителями тогдашнего русского естествознания (проф. К.Ф. Рулье, проф. В.М. Черняевым и др.). Посмотрим же теперь, как отнеслись к «Запискам» Дриянского специалисты-охотники с точки зрения своей «науки» — это позволит установить фактическую основу «охотничьей повести», «собачьего романа», понять, на каком действительном материале создавал писатель свое повествование о псовой охоте.

В самом конце «Мелкотравчатых» сделано следующее заявление: «…правильная серьезная псовая, как и всякая другая охота, есть своего рода наука, к которой, заключу словами ловчего Феопена: «Надо подступать умеючи»!

Насколько профессионально следовал этому заявлению в своей книге Дриянский, можно увидеть, сравнив ее со специальными руководствами для псовой охоты Реутта и Венцеславского, что уже сделал в свое время П.М. Мачеварианов — «профессор охоты», как его именовали современники. «Е.Э. Дриянский, — писал он в «Записках псового охотника Симбирской губернии», — в своем прекрасном, живом охотничьем рассказе «Записки мелкотравчатого» высказал о псовой охоте во сто раз более, дельнее и поучительнее для неопытных охотников, чем сколько написано в обоих вышесказанных руководствах» [8] . Уже в XIX веке на «Мелкотравчатых» начинают ссылаться при разрешении профессиональных споров, авторитет их в вопросах псовой охоты становится непререкаем. «Не угодно ли заглянуть в книгу «Записки мелкотравчатого» г. Дриянского, — советует своему оппоненту автор одной из статей в специальном «Журнале охоты» (1876, № 3), — посмотрите, как ловил русака только что сгодовалый кобель Карай — тогда будете иметь понятие, как должна ловить резвая собака двух или трех осеней, т. е. в самой поре».

Наиболее развернуто охарактеризовала с этой точки зрения книгу Дриянского уже знакомая нам «Русская охотничья библиография» Н.Ю. Анофриева (Брест-Литовск, 1905): «Знаменитая у охотников повесть, изображающая псовых охотников времен крепостного права. Повесть написана замечательно живо, прекрасным охотничьим и литературным языком и считается образцом рассказов о псовой охоте. Эта повесть — лучшая настольная книга каждого охотника. Главные лица изображают известных тогда охотников: Алеев — Кареева, Бацов — Нитлева, а граф Атукаев — графа Палена. Книга редкая, стоит до 8 рублей».

Щеголев счел указание на прототипы персонажей «Мелкотравчатых» «скорее продуктом охотничьей легенды, чем исторической действительности». Очевидно, здесь сыграл решающую роль традиционно скептический подход к любому охотничьему (или же рыбацкому) высказыванию, претендующему на достоверность. Но на этот раз традиция «охотничьего» предания оказалась предельно документальной.

Вот как описывает Дриянский в «Мелкотравчатых» собак «братовской породы», выведенной охотниками Алеевыми: «…привели на сворах одиннадцать молодых собак; глядя на них, трудно было поверить, что это щенки. Не знаю, что думали мои охотники, но я сознавал, что такой красоты, статей и роста собак вижу первый раз в жизни».

А теперь сравним этот отрывок с выдержкой из «Отчета о 2-й очередной выставке собак и лошадей в Москве» А.Е. Корша, помещенного в № 3 «Журнала охоты» за 1876 год: «Победим — кобель половопегий ростом 1 аршин 3 вершка (84 см. — В.Г.) — рост громадный для борзой собаки, такой громадный, что мы со своей стороны видели только вторую подобную собаку…» Победим получил на 1-й очередной выставке большую серебряную медаль. Вторая «подобная собака», о которой говорит в своем отчете А.Е. Корш — Награждай (рост 1 аршин 2 вершка), «как лучший представитель русской породы псовых собак», получил на 1-й выставке большую золотую медаль. «Награждай — однолетник Победима, собака породы Кареева… Собаки С.С. Кареева идут все от Наяна, принадлежащего покойному Ал. Ник. Карееву, который вывел очень псовую, красивую и злобную породу собак, достигшую значительной известности… и описанную в «Записках мелкотравчатого» г. Дриянским».

В 1875—1876 годах на страницах «Журнала охоты» разгорается полемика по поводу «правил ведения пород» псовых собак. Начал ее некто Н.П. Ермаков. Вскоре ему ответил С.С. Кареев. Его статья с выразительным названием «Сердце не камень — не вытерпело и заговорило» была подписана фамилией автора и указанием: «Раненбургский уезд, с. Братовка» (вспомним, что именно из Раненбурга — ныне города Чаплыгина, райцентра Липецкой области, Дриянский отправил свое письмо о «Мелкотравчатых» Островскому летом 1850 года). Полемика велась с постоянными ссылками на «Записки мелкотравчатого», упоминались граф Пален и другие прототипы героев «Мелкотравчатых», шла речь и о «дедовских и прадедовских традициях» содержания «братовской породы» — С.С. Кареев готовил к выпуску книгу «Сто лет кареевской охоты».