Шрифт:
Но тут Хвойка вспомнил, как однажды не поверил своим глазам, а у людей спросить постеснялся, и подменил ему кто-то материнскую землю.
— Пожалуй, всё же побегу! — рассудил Хвойка и решительно почесал затылок. — А то как бы ещё чего не случилось. Вот будет беда!
И он пустился к «Ёлочке» со всех своих стариковских ног.
Музыканты-свирельчата восседали на вышке, а Тромбус стоял перед ними в парадном фраке, с тонкой дирижёрской палочкой в руке. Недавно оркестр кончил исполнять весёлую фантазию собственного сочинения Тромбуса. Вся поляна дрожала от аплодисментов и возгласов «бис!», «браво!». Оркестр в ответ на это встал — так обычно музыканты благодарят слушателей.
Маэстро вновь вскинул палочку, а музыканты замерли, держа наготове инструменты и не сводя глаз с тонких рук маэстро.
И вдруг Тромбус вздрогнул, палочка его опустилась: тонкого слуха маэстро коснулся жалобный звон. Напоминал он звук струны, которую рванула чья-то грубая рука.
Все музыканты, словно по команде, тоже опустили смычки.
— Я слышу стон серебряного дерева! — не своим голосом вскричал Тромбус. — Его ударил топор!
Не поверить словам Тромбуса было бы непростительно — каждый школьник Свирелии знал, какой у маэстро замечательный слух.
— Тревога! — закричал Пятьюпять. — Все за мной, в лес!
Навстречу свирельцам уже спешил Хвойка.
— Враг скрылся! — запыхавшись, доложил он, сразу поняв, что слуховой аппарат Фитилька действует как положено.
Глава десятая.
КАК ГАРПУН ПОЙМАЛ АКУЛУ
А Гарпун со своим спиннингом пришёл в эту ночь на обрывистый берег Свирельки. Он любил иногда порыбачить и находил в этом занятии отдых от беспокойных милицейских дел.
На берегу Гарпуна ждал его ближайший друг Лягушонок.
Лягушонок подрос, ходил уже в пятый класс, но всё так же любил возиться с водой, и цыпки по-прежнему украшали его руки, ноги и даже нос.
Гарпун сбросил форменную куртку с блестящими погонами и остался в полосатой тельняшке. Потом он снял милицейскую фуражку и надел старую бескозырку, похожую на блин.
— Тысяча дьяволов! Куда запропастился пятидюймовый крючок! — ворчал Гарпун, роясь в карманах.
Отыскав наконец крючок, Гарпун раскурил трубку и задумался.
В гарпуновском воображении над тихими водами Свирельки ревели морские штормы и плыли, возвращаясь из дальних странствий, корабли с белоснежными парусами. А на капитанском мостике одного корабля стоял он сам, Гарпун, отважный морской волк, обожжённый солнцем и исхлёстанный ветрами всех широт...
Гарпун любил порассказать простодушным слушателям необычайные историйки, которые будто бы с ним случались. «Помню, когда я ещё не был списан на берег из-за своей огнестрельной раны...» — так обычно начинал Гарпун свои морские воспоминания и при этом гордо показывал всем небольшой шрам пониже коленки — след собачьего укуса.
А в последнее время Гарпун начал уверять всех, будто в свирельскую реку из дальнего моря явилась акула и что он видел, как она в камышовых зарослях пожирала рыб.
Свирельцы не считали Гарпуна вруном, они понимали, что просто у милиционера разыгралось воображение. Только один слушатель — Лягушонок — без оглядки верил каждому его слову.
Лягушонок любил среди мальчишек быть самым главным, командовал громким голосом и даже иногда грубил. Но как только поблизости появлялся Гарпун, Лягушонок затихал и не сводил с рыбака-милиционера восхищённых глаз.
— А реку ты запрудить можешь? — спрашивал Лягушонок затаив дыхание.
— Могу! — не моргнув, заверял Гарпун. Обожание Лягушонка воодушевляло его.
— И настоящую акулу поймать можешь? — снова замирал от восторга мальчишка.
— Пусть я проглочу тысячу морских ежей, если не поймаю! — громыхал в ответ бравый моряк.
Скоро слух о том, что Гарпун поклялся поймать акулу, распространился по всей Свирелии. Может, поклялся-то он сгоряча, но раз клятва дана, надо разбиться, а выполнить её. Моряки, как известно, слов на ветер не бросают.
И вот Гарпун явился на берег Свирельки, чтобы — сегодня или никогда! — сдержать морскую клятву.
Отсюда, с кручи, удобнее всего было забросить шнур спиннинга в камышовую заросль, где красные рыбы метали икру и куда, по наблюдениям Гарпуна, повадилась хищница акула.
Гарпун проверил, в порядке ли снасть, и полюбовался новым электрическим моторчиком, приделанным на удилище спиннинга. Моторчик этот ему подарил Фитилёк. Теперь спиннинг Гарпуна был не как у всех, а механизированный: шнур наматывался на катушку не вручную, а электрическим моторчиком.