— Совсем погубили рощу эти колючки! — воскликнул Коренёк и вспыхнул от досады всеми веснушками. — Чего доброго, теперь их и эликсирами не спасёшь...

Он велел Хвойке и Грушке посадить вокруг рощи тридцать три тополя и тридцать три сосны.

— Мало воды — вот беда, — вздыхал старый Хвойка.

— Скорей бы построили каналы да пустили в них воду из Свирельки, — добавлял Грушка. — Без воды какой сад-огород? Цветники развёл, а чем поливать? Хоть бы старые мои кости заломило к дождю... Нет, не ломит... Не бывать дождю!

Лягушонок тем временем изо всех сил старался показать себя. Он деловито сновал около бульдозеров и всяких машин и проверял, правильно ли роют каналы, или носился от одного канала к другому на своём верблюде-вожаке.

Наконец самый главный канал был готов. Лягушонка прямо-таки распирало от гордости, он ходил взад и вперёд по берегу и, размахивая руками, командовал, где надо напоследок подправить шлюзы.

Потом из Свирельки в канал пустили воду, вода наполнила овраг, и получилось Свирельское море. А ещё немного погодя от главного канала во все стороны Свирелии потянулись каналы поменьше и совсем маленькие канальчики.

В своей пустынной стране свирельцы повстречались с новыми жителями, которых в прежней Свирелии не было. Теперь здесь жили мыши Прыгуны и ящерицы. Прыгуны были глазастые и смешные, и Чик с Виолкой сразу же подружились с ними. А ящерицы днём отсыпались, а по вечерам заползали в палатки и хором кричали что-то похожее на «гек-гек», прося угощения. Потому их и прозвали Гекконами. Этот хор, похожий на лягушачий, приводил в восторг музыкальную Виолку. Когда же такая музыка всем надоедала, Желтопузик нападал на какого-нибудь Геккона и откусывал ему хвост — не по злобе, конечно, а просто, чтоб одёрнуть попрошайку. Желтопузик знал, что у Геккона скоро отрастёт новый хвост, ещё лучше откушенного.

Мыши Прыгуны и Гекконы никому не мешали, наоборот, с ними свирельцам было веселей. Зато гадюки и кобры доставляли немало хлопот.

Однажды, когда рыли в песке ямки и сажали деревца, старый Хвойка со следу угодил лопатой в гнездо, где спала кобра. Кобра поднялась, надулась и... плюнула в Хвойку ядом. Хвойка успел отвернуться, но несколько брызг яда всё же угодили бедному старику в глаз.

— А-а-а, мои глаза! — горестно вскричал он. — Теперь я стану совсем слепой!..

Витаминчик, услыхав об этом происшествии, поспешно снял носок и собрался было натянуть его на голову, чтоб спасти от змей глаза, но Гематоген строгим голосом остановил его:

— Оставьте в покое носки, Витаминчик, и немедленно подайте мне спирт!

Семь дней подряд профессор промывал Хвойкин глаз спиртом. Не очень приятно, когда глаза моют спиртом, — щиплет сильней, чем от йода, но бедный Хвойка терпел.

Воевать со змеями взялись Аргамак и Желтопузик. Они совсем потеряли покой и только и знали, что охотиться за змеями. Олень расправлялся с кобрами, затаптывая их копытами, а Желтопузик поедал живьём несметное количество гадюк. И удивительно, это ни капельки не вредило его здоровью. Наоборот, Желтопузик даже заметно растолстел.

Однажды Ник встретил в пустыне птицу с длинными ногами и длинным-предлинным носом.

— Приручу её, и будет она помогать Желтопузику и Аргамаку, — решил Чик.

Так он и сделал. И правда, длинным клювом птица ловко выковыривала из песка змей, а потом убивала их сильными ногами.

Но недолго она охотилась на змей.

— Аргамак и Желтопузик и без неё справятся — сказал начальник стройки Лягушонок и увел к себе длинноносую птицу.

Он приставил её к своей особе и назвал Секретарём. Птица научилась обмакивать длинный клюв в пузырёк с чернилами и стала вести всю канцелярию. Может быть, Лягушонок и прав — какой же это начальник, если у него нет секретаря!

Но Аргамак с Желтопузиком не могли уничтожить всех змей, как ни старались, — змеи прятались в песке и, если на них нечаянно наступали, кусались. От их укусов уже погибло три ослика и два верблюда.

— Так продолжаться больше не может! — нервничал профессор Гематоген. — Надо ловить змей и делать всем прививки от змеиных укусов... Сам я занят, у меня — пилюли... А мой ассистент Витаминчик...

Профессор стремительно прошёлся взад и вперёд, развевая полами халата, потом протёр носовым платком очки и, строго поблёскивая ими в сторону Витаминчика, сказал:

— Вот что, Витаминчик, мне нужен наконец настоящий помощник, а вы всего на свете опасаетесь и ничего полезного за всю свою жизнь не придумали. Боитесь всякого нового дела, боитесь змей... И эти ваши нелепые носки!..

Витаминчик поёжился, но ничего не ответил, только стоял, переступая с ноги на ногу, и краснел. Потом он ушёл в свою палатку, и, затаившись там, тоже краснел и дрожал, и то снимал, то снова натягивал носки.

Всю ночь Витаминчик не сомкнул глаз, всю ночь напролёт размышлял: может ли он исправиться или правда он конченый человек и надо ему бежать от стыда куда глаза глядят?