Из некоторых стран в подарок свирельцам прислали даже осликов и верблюдов: раз уж Свирелия — пустыня, должны же в ней быть верблюды!

Мешки с семенами для будущих лесов и мешки с хлебом грузили на верблюдов и на машины. Одним словом, готовились к походу вовсю.

И, конечно же, Фитилёк сделал к сроку то, что обещал, для операции «холодный душ». Он ни на шаг не отходил от какого-то ящика, прикрытого чехлом, и поправлял чехол то там, то здесь.

— Что у тебя там? Приоткрой хоть уголок! — приставали к изобретателю свирельцы.

— Отойдите в сторону! Сказано — военная тайна! — отрезал Фитилёк, подражая Лягушонку.

Наконец приготовления окончились. Все собрались, чтоб проститься с теми, кто оставался.

Не взяли в поход Тромбуса и Гарпуна.

Сперва Гарпун сердито стучал костылями, уверял, что он и одноногий сумеет хорошо воевать, и хриплым голосом призывал в свидетели тысячу морских дьяволов. Но потом вдруг затих, махнул рукой и грустным голосом назвал себя «несчастным калекой». Бедный Гарпун, легко ли ему было — ему, старому бравому вояке!

Маэстро Тромбус тоже был опечален до слёз, и профессор Гем утешал его как только мог:

— И вам тоже нужен покой, участие в походе пагубно отразится на вашем здоровье. Обещаю, как только обработаю почки серебряного дерева, я вылечу и Гарпуна, и вас, и вы вернётесь на родину. Пока же — полный покой.

— Хорошо! — покорно кивнул Тромбус. — Пусть тогда вместо меня едет Виолка. Она хоть и маленькая, но сможет быть вам полезной.

— Только детсада нам не хватало в походе! — проворчал Лягушонок.

Виолка мигом очутилась около верблюда и стала подпрыгивать, пытаясь взобраться на него. Но верблюд был очень большой, а Виолка — маленькая. Она оглянулась на Лягушонка, который оказался поблизости, в надежде, что он подсадит её, но Лягушонок с пренебрежением посмотрел на неё и показал ей спину.

Девочка хотела обидеться, но потом опять стала подпрыгивать, и так подпрыгивала бы ещё долго, если бы не появился Чик со стулом. Он подставил стул, и Виолка влезла на верблюда, благодарно взглянув на Чика.

А маэстро в это время говорил учителю Минусу:

— Я не уверен, увижу ли снова родину, может быть, и не доживу до такого счастья... Возьмите от меня хотя бы вот это... — И, нервно подмаргивая, он протянул учителю свёрток нот — «Победную симфонию».

Потом маэстро торопливо засеменил к сидящей на верблюде Виолке. Все терпеливо ждали, каждый понимал, как нелегко несчастному отцу разлучаться с единственной дочерью.

Но отец и дочь, кажется, вовсе не предавались прощальным нежностям. Тромбус деловито говорил что-то, а Виолка в ответ кивала бантом.

Любопытный Лягушонок приблизился было к ним, делая вид, будто хочет осмотреть верблюда. Но маэстро уже в последний раз обнял дочь и отдал ей футляр с розовой скрипкой.

— Возьми ноты у учителя и каждый день упражняйся! — шепнул он на прощанье и отошёл от Виолкиного верблюда, который был не в духе и намеревался плюнуть в доброго маэстро.

— Прощайте! Добрый вам путь! Привет родине! — дрожащим голоском выкрикивал Тромбус, страдальчески подмаргивая.

А Гарпун дымил своей трубкой так яростно, что скоро из-за дыма все потеряли его из виду.

Впереди двигались грузовики и бульдозеры, за ними шёл отряд трудолюбивых осликов, а замыкал шествие караван верблюдов, с удовольствием переваливающих с бархана на бархан.

Возглавлял караван важный двугорбый верблюд. За его хвост был привязан второй верблюд, за хвост второго — третий, и так весь караван — будто цепочка. Только трёх молоденьких верблюдов не стали привязывать, и они, шагая в хвосте каравана, могли беседовать друг с дружкой и резвиться.

На первом верблюде-вожаке мирно восседали Коренёк и Лягушонок. А ведь сначала из-за этого верблюда они чуть-чуть не поссорились.

Первым вознамерился взобраться на верблюда Коренёк, но к нему подскочил Лягушонок.

— Я — главный строитель Свирелии, я должен ехать на первом верблюде! — напустился он на Коренька, намереваясь попросту столкнуть его с верблюда.

— Зато я — главный лесовод, меня послал сам Гранат! — закричал в ответ Коренёк.

Они долго размахивали руками и спорили, кто из них главнее, пока в спор не вмешался рассудительный Минус.