– Глеб, завтра едем в Ленинград, – как-то буднично сообщил он.

– По какому делу? – заинтересовался Локиев.

Смолин подошел к двери, закрыл ее на ключ и вернулся за стол.

– Чаю хочешь?

– Можно, – согласился Глеб. – С утра ничего во рту не было.

Смолин поднял трубку и попросил принести два стакана чая. После этого он переместился на диван, прихватив с собой пакет, привезенный курьером.

– Что там у тебя? – Глеб с любопытством посмотрел на конверт.

– Сам пока не знаю, – отозвался Смолин. – но, догадываюсь.

Он хитро улыбнулся, но уже через секунду лицо его стало вновь серьезным и сосредоточенным. В конверте он обнаружил несколько листов, а также купюры довольно большого наминала. Даже слишком большого, как ему показалось в тот момент. Он развернул первый лист и начал читать: майору Ю.А. Смолину 13 отдел ОГПУ при СНК СССР Тов. Смолин!

Для выполнения порученного Вам задания сообщаем дополнительную (необходимую) информацию. Гражданке Львовой Н.С. в качестве поощрения за согласие сотрудничать с органами государственной безопасности вы можете обещать (гарантировать) следующее:

1. Квартиру достаточной площади в центре Москвы (выбор конкретного района и дома предполагается).

3. Санитарно-курортное обслуживание в здравницах СССР

Крайний срок переезда гражданки Львовой Н.С. в Москву – через три недели после начала операции (даты отъезда) Смолин свернул листок и убрал обратно в конверт. Глеб внимательно наблюдал за реакцией своего начальника, и Смолин про себя отметил, что чувствует себя не совсем уютно под взглядом Локиева. Впрочем, он отлично знал Глеба, и этот дискомфорт объяснялся лишь его внутренним состоянием: он действительно был слишком напряжен. На втором листе, извлеченном из конверта, Смолин обнаружил домашний адрес Львовой, а также координаты ее возможных знакомых. Хотя возле каждого адреса стояла пометка 'подлежит проверке', что означало, что по указанным адресам о гражданке Львовой, возможно, даже никогда и не слышали.

В дверь постучали.

– Открой, – попросил Смолин Глеба. – Чай принесли.

Глеб послушно встал и впустил в кабинет рядового, принесшего на подносе два стакана с чаем. Поставив поднос на стол, рядовой замер по стойке смирно, ожидая дальнейших приказаний. Смолин не сразу обратил на это внимание, но, спохватившись, не поднимая глаз, бросил:

– Свободны.

Рядовой вышел, и Глеб тут же запер за ним дверь.

– Может, наконец, расскажешь в чем дело? – он исподлобья посмотрел на Смолина.

– Садись Глеб, – спокойно ответил тот.

– И все же?
– Локиев все больше распалялся.

– Я сегодня был у наркома. – Смолин поднял глаза на Глеба. – Завтра мы выезжаем в Ленинград.

– По Ленинград я уже слышал, – раздраженно ответил Локиев.

– Этот конверт, – Смолин ткнул пальцем в набитый конверт, лежавший у него на коленях, – пришел только что. В нем инструкции. Я тебе дам прочитать, но сначала дай свое согласие на посещение северной Пальмиры.

– Я что-то тебя не очень понимаю.

– Чего ты не понимаешь, Глеб? Я же сказал, я был у наркома. Может, еще раз повторить?

– Не надо мне ничего повторять, Юра, – раздражение сквозило в тоне Локиева. – Просто я думал, что ты мне доверяешь.

– Доверяю, Глеб. И все же я жду ответа. Ты едешь?

Брошюрка про 'Трехкружие' валялась на кухонном столе. Олег, наливший себе чашку горячего чая, взял ее в руки и еще раз перелистал. Всю возможную информацию, которую можно было почерпнуть из этой книжонки, он уже в себя впитал и даже творчески переработал, продумав несколько сюжетных поворотов и прописав мысленно образы еще парочки героев второго плана. Уже собираясь положить ее обратно на стол, Олег заметил, что на последней странице, там, где обычно указываются выходные данные издания, напечатаны какие-то цифры. Заметить их можно было лишь под определенным углом и то только тогда, когда свет падал чуть наискосок. Цифры были практически неотделимы по цвету от фона, на котором они были напечатаны, а потому заметить их можно было лишь случайно.

Олег встал из-за стола, подошел поближе к окну и начал крутить раскрытую брошюру, подставляя ее под солнечные лучи в самых разных ракурсах. Цифры прочитывались с трудом, но главное – прочитывались. Олег быстро сбегал в комнату, прихватил со стола карандаш с бумагой, после чего вернулся на кухню. Потратив на этот маневр какое-то время, про себя он подумал, что, несмотря на нынешнее неудобство, он очень правильно сделал, что в прошлом году застеклил балкон.

Если с первыми цифрами никаких проблем не возникло, то вот последние четыре расшифровке поддавались с трудом, потому вся операция по определению странного номера заняла у Олега порядка двадцати минут. Наконец, перед ним на клочке бумаги появился полноценный номер мобильного телефона. Азарта первооткрывателя настолько завладел Олегом, что он тут же решил набрать указанные на брошюре цифры и попытаться выяснить, чтобы все это могло означать. Ничего подозрительного или странного Олег, вообще-то, во всей этой ситуации не видел, и был почти полностью уверен, что это номер какой-нибудь надомной типографии, в которой очередной умелец промышляет выпуском подобного рода макулатуры. Тут же в его голове пронеслась и мысль о странном стуке, который он слышал совсем недавно.

– Вот и у нас в подъезде кто-то вроде появился, – констатировал вслух писатель.

– Стукач чертов. Первопечатник, понимаешь.

Набрав номер, Олег довольно долго слушал монотонные гудки, пока, в конце концов, бархатный мужской голос не поприветствовал его на том конце провода.

– Слушаю вас, – произнес голос. – Добрый день.

– Добрый, – ответил Олег и запнулся.

– Вы что-то хотели? – все так же доброжелательно продолжал незнакомый абонент.

Олег судорожно принялся соображать, что бы ему ответить. К подобному разговору он как-то не был готов и почему-то был полностью уверен, что, позвонив, услышит либо стандартную формулировку на тему того, что абонент временно недоступен, либо… Либо, собственно, что?