– Где Ноэль? – выкрикнул Эшфорд и, оттолкнув Блэйдуэлла, поспешил в холл.

– Ноэль! – позвал он.

– Тремлетт? – Эрик вышел ему навстречу из гостиной. Вслед за ним показались Бриджит и Хлоя. – Что, во имя Господа, здесь происходит?

– Ноэль… Где она?

Эрик тотчас же понял, что произошло что-то очень скверное…

– Она на кухне, – ответил он. – А в чем дело? Что случилось?

– Сначала я должен увидеть Ноэль. Объясню потом. Он промчался через холл и чуть не вышиб дверь кухни. – Ноэль!

Кухня была пуста. Он тотчас же заметил записку на стойке. Коньерз и все семейство Бромли следовали по пятам за ним.

Пробежав глазами записку, Эшфорд содрогнулся:

– Господи! Нет!

Эрик вырвал листок у него из рук. Лицо его выразило крайнее недоумение и недоверие.

– Бариччи вломился сюда и похитил Ноэль? Бриджит издала крик ужаса. Хлоя подошла к ней. По щекам ее катились слезы.

– Ее похитили, но похититель не Бариччи, – ответил Эшфорд хрипло. – Это Сардо.

– Но она пишет…

– Бариччи арестован, лорд Фаррингтон, – тихо возразил Коньерз. – Я детектив Коньерз. Мы с моим напарником лично арестовали его. Мы думаем, ее похитил Андре Сардо.

– Тогда отправимся, черт бы его побрал, в его студию и найдем ее, – распорядился Эрик, бросая записку на пол,

Хлоя подняла и прочла записку.. – Ее нет в его студии, – с трудом произнес Эшфорд. – Мы с Коньерзом только что оттуда. Там нет ни малейших следов ни Ноэль, ни Сардо.

– Тогда откуда вы знаете, что похититель – он?

– Потому что теперь мы знаем, что это Сардо убил Эмили Мэннеринг и нескольких других женщин, которые, как и Ноэль, стали для него наваждением, – пояснил Эшфорд, пытаясь сохранить остатки здравомыслия. Он должен был держаться и спасти Ноэль. – Сардо невменяем. Он становится маньяком и убийцей, когда считает, что его предали. Сегодня днем он посетил Ноэль в вашем доме и случайно увидел написанное Ноэль оповещение о нашей свадьбе. Он счел это предательством. – На щеке Эшфорда задергался мускул – его спокойствию пришел конец. – Мы должны ее найти. Сразу же! До того, как он…

В глазах Эрика заметался ужас – он все понял.

– О мой Бог! – прошептал он. – Ноэль!

– Папа! – Хлоя схватила его за руку. Ее заплаканное лицо выражало одновременно боль и удивление. – Посмотри на это! – Она указывала на клочок бумаги, записку Ноэль. – В этом есть что-то странное. Ноэль никогда не называет тебя «отцом к тому же она не питала и не питает никаких чувств к Лиз и никогда не вспоминает первых четырех лет своей жизни. Но главное, имя ее мягкой игрушечной кошки не Элизабет, а Фаззи.

Слова Хлои прозвучали для всех как откровение. Мысль Эшфорда уже заработала. Он выхватил записку из рук Хлои.

– Хлоя, я должен расцеловать вас за вашу проницательность! – воскликнул он, чувствуя, как кровь забурлила в его жилах и надежда возродилась в сердце. – Вы такая же необыкновенная девушка, как и ваша сестра. Ноэль знает, где живет Бариччи? – повернулся он к Эрику.

– Вероятно, знает. Его адрес был в папке, собранной моим осведомителем. Я дал ей прочитать досье на него на Рождество.

– Значит, она хотела сказать этой запиской, куда ее отвез Сардо, – решил Эшфорд. – «Отец, должно быть, Бариччи. потому что квартира Бариччи расположена на Элизабет-стрит, – Продолжая говорить, Эшфорд направился к двери. Коньерз последовал за ним.

– Тремлетт, – поспешил за ними Эрик, – Ноэль – моя дочь. Я иду с вами.

Эшфорд не обернулся, не остановился. Он только кивнул:

– Пойдем пешком. Так будет скорее и незаметнее. Возьмите пистолет.

Ноэль пошевелилась на постели и вздрогнула, когда нож уколол ее. Квартира утопала во мраке. В полной темноте Андре втащил ее внутрь и повлек прямо в спальню.

– Тише, не шевелитесь, – приказал Андре, нависая над ней и медленно расстегивая пуговицы у нее на груди. Он уже сорвал с нее плащ и сбросил свой плащ и рубашку. К счастью, штаны его все еще находились на нем, вероятно, потому, что в его безумном мозгу прочно укоренилась мысль о совращении, а не о насилии.

Он потянулся, чтобы зажечь лампу, и ее тусклый свет залил спальню.

– Вот, – сказал он, сжав ее бедра своими ногами, мощными, как колонны, – теперь намного лучше. Я хочу видеть ваше лицо, когда наконец вы станете моей.