– Простите, капитан. Я не понимал...

Сарторис выхватил у него из рук Е-11, перевёл винтовку в режим парализации и выстрелил в упор. Через двадцать метров он наткнулся ещё на одного штурмовика. В этот раз Сарторис опередил его – вырубил, едва увидев. Так и продолжалось всю дорогу. Стражники и солдаты в бесполезных комбинезонах слонялись по коридору, кашляли, харкали кровью в противогазы, протягивали к нему руки, просили объяснить, что происходит. Многие уже просто лежали ничком на полу. Чем дальше он шёл, тем больше тел лежало на его пути. Сарторис перешагивал их, когда мог, а когда не мог, шёл по ним. С каждым пройденным метром становилось всё труднее дышать спёртым желчным воздухом, насквозь провонявшим потом. Ещё никогда зловоние не было таким сильным. Если так обстояли дела на административном уровне, он и представить себе не мог, что творилось у "Общего поселения" – наверное, сущий кошмар. Может быть, начальник тюрьмы отозвал оставшихся стражников с тюремных уровней, запечатал эти уровни и оставил заключённых умирать?

Дойдя до кабинета Клота, он нажал на кнопку вызова и стал ждать ответа, но так и не дождался.

– Сэр, это капитан Сарторис. Откройте.

Ответа не было, но Сарторис знал, что начальник там. Обычно Клот боролся со всеми кризисами, большими и малыми, из своего неприкосновенного кабинета. Вряд ли сегодня будет по-другому.

К тому же у начальника тюрьмы было нечто, что нужно Сарторису.

Коды доступа к спасательным капсулам.

Поддерживать капсулы в рабочем состоянии было задачей рядового Везека, и Сарторис знал, что у того есть коды запуска. Поэтому он и сидел у койки Везека в карантинном изоляторе, смотрел в отрешённое лицо, в невидящие закатившиеся глаза, спрашивая уже который раз коды запуска. Однако Везек не был расположен к общению. Наконец, Сарторис потерял терпение – и его можно за это простить, не так ли? Ну как тут было не нажать на солдата, чтобы тот понял, о чём его спрашивают?

Нет, он совсем не собирался зажимать Везеку нос. Если бы Везек реагировал нормально, вышел из забытья и сказал коды, ничего этого бы не понадобилось. Сарторису были нужны лишь данные. Вот и от того старика Лонго ему была нужна лишь информация, но тот тоже не был особо разговорчив. А ведь они находятся на барже-тюрьме, не так ли?

С заключённым всякое может случиться.

Но Везек не был заключённым, нашёптывал Сарторису внутренний голос. Везек был один из твоих людей, а ты... "Он всё равно бы скоро умер", – пробормотал Сарторис и переключился на более насущную задачу. Начальник тюрьмы Клот находится в своём кабинете, и с ним надо было поговорить весьма срочно. Сарторис собирался убедить Клота, что нужно покинуть баржу, чтобы остаться в живых. В капсуле достаточно места для двоих... или только для него, если у Клота окажется другое мнение на этот счёт.

– Сэр! – крикнул Сарторис.

Из-за двери не доносилось ни звука. Сарторис глянул на винтовки в своих руках, а потом на дверь. Она была явно бластонепробиваемая, и если начать стрелять, то одним из срикошетивших выстрелов можно укокошить самого себя. Но ему нужны коды доступа, и чем скорее, тем лучше, на случай...

Тут дверь открылась сама собой.

Не ожидавший такого поворота событий Сарторис помедлил, вглядываясь внутрь. Кабинет Клота казался пустым: голоизображение пустыни на стене, пустое рабочее место, пустое пространство за иллюминатором.

Сарторис шагнул внутрь и поморщился от резкого запаха. Это был тот же аммиачный "аромат", что и в коридоре снаружи, только более сильный. Сарторис зажал нос и рот, стараясь подавить рвотный рефлекс.

– Капитан, – пробулькало с другой стороны рабочего места. – Рад вас видеть.

Сарторис сделал ещё шаг и посмотрел вперёд, затем вниз. Начальник тюрьмы Клот лежал на полу под рабочей консолью, свернувшись в позе эмбриона в лужице серо-красной жидкости. Увидев над собой Сарториса, он поднялся на локтях и сипло вздохнул. Липкая жидкость стекала из его носа и лилась по подбородку. Болезнь лишила Клота последних остатков наигранного высокомерия и жестокости, оставив только истощённое дрожащее существо, каким Сарторис его всё это время и считал.

– Я тут смотрел по экранам, – сказал Клот. – Эта инфекция со звёздного разрушителя... – он опять кашлянул. – Она слишком быстро распространилась. Вы согласны?

– Да, сэр.

– Тогда нам остаётся только одно, – Клот с трудом втянул воздух, будто через трубку, – нужно покинуть корабль.

– Я того же мнения.

– Поможете мне добраться до спасательной капсулы, – произнёс начальник тюрьмы с сухим кашлем. – Это стандартный порядок действий. Я составлю... полный отчёт оттуда. Имперская исправительная служба не будет оспаривать моё решение... они и сами могут потом снять данные медсанчасти. Сами увидят, что у меня не было выбора...

Сарторис невольно улыбнулся. Даже в крайних обстоятельствах этот человек думал только о том, как потом будет оправдываться перед начальством.

– У вас есть коды доступа для запуска? – спросил он.

Клот кашлянул и кивнул, потом кашлянул сильнее – да так, что вены у него на висках вздулись синими червями.

– Тогда скажите их мне, – предложил Сарторис.

Начальник тюрьмы перестал кашлять. Его глаза сначала прищурились, а потом широко раскрылись. Сарторис направил обе Е-11 Клоту в лицо, так близко, что Клот мог ощутить запах озона в стволах и увидеть, что Сарторис опять перевёл оружие в режим поражения.

– Вы животное, – ответил Клот. – Нужно было освободить вас от занимаемой должности, пока была такая возможность.

– Ещё не поздно, – Сарторис не отводил бластеры. – Это могло бы стать вашим последним решением в качестве начальника тюрьмы.

– Бросьте оружие. Вам понадобятся обе руки, чтобы помочь мне добраться до капсулы.

– Ничего, я справлюсь. Но сначала вы дадите мне коды.

– Похоже, у меня не остаётся выбора.

Сарторис посмотрел на него с наигранной ласковостью.