— Да ты пойми, шеф, то ж скоропорт, у меня срок до обеда, а мне еще до Уфы ехать, а я уж тут два часа жду, когда вы чаю напьетесь…

— Гражданин, не надо инсинуаций, мы здесь тоже баклуши не бьем. А у тебя вот пробел по базе, между прочим. Что-то нет тебя в базе Уральской Республики, — спокойно разъяснял офицер, глядя на свой КПК.

— Так я ж предупреждал: я на Тюменском Севере регистрировался, а там, значит, непорядок, не забили в общую базу.

Сзади уже подошли другие водители, сплошь мужчины, и в основном — классические шоферы в потертых одеждах. Они начали роптать. Один, долговязый, щуплый, с необычно большим кадыком, выкрикнул, перебивая всех:

— Эй, лейтенант, а нельзя ли ускорить?

— Спокойно, господа–товарищи, — поднял руку лейтенант. — Всему свое время.

На встречной «двухполоске» стоял идентичный шлагбаум, и там творилось нечто подобное. Широкая, едва движимая спина — еще один комитетский бушлат, два автоматчика памятниками по краям шлагбаума. Очередь из разномастных автомашин тянулась вдаль и изгибалась, так как дорога уходила волной. А там смыкался лес, и в туманной дымке восставали небольшие горы, покрытые зеленовато–черной бахромой. И над ними известковое небо, с огромными, раскидистыми серо–синими кораблями–облаками, с пришпиленным где-то сбоку дымчато–желтым кружком солнца. Водители, стоявшие около широкой спины, о чем-то спорили, размахивая руками. Доносились рваные реплики: «Так, твою мать, еще полчаса, что ли?! Сколько можно? А ты куда лезешь?!»

— Пойдем, туда зайдем. — Ганя указал на вагончик.

Костя кивнул, и они обогнули «Газель» сзади и тихонько зашли в вагончик.

Внутри оказалось уютно. В дальнем левом углу располагался санузел, в ближнем левом — мойка, вделанная в белую тумбу, и кран, торчащий из стены. В правой стороне был кухонный гарнитур под дерево. Вдоль стены, противоположной входной двери, тянулись три дивана. Справа, у входа, располагался стол, из которого вырастал стволом кронштейн, держащий большую жидкокристаллическую панель. За столом, с дугообразной клавиатурой, сидел шатен лет тридцати, в парадной форме Комитета Безопасности с погонами капитана. У него была короткая стрижка, уши забавно торчали, почти как у Чебурашки.

Он вяло глянул на вошедших и открыл рот. Но Костя, протянув чип–мандат, быстро сказал:

— Здравия желаю. У нас секретное задание. И кстати, тут не пробегала группа сопровождения из двух бронетранспортеров?

— А, миссионеры! — Правильное лицо капитана просветлело. — Да–да, насчет вас было распоряжение. А вот про БТР я ничего не знаю.

— То есть как это? — У Гани, что называется, отвисла челюсть.

У Кости пересохло в горле.

— А вот так, и словом не обмолвились. И никто не подъезжал. Подкатывали, правда, китаезы на бронеджипе. Но они были с плановой инспекцией блокпостов. Кстати, меня зовут Джон. — Капитан поднялся из-за стола и протянул жилистую руку. — Можно просто Женя.

— Очень приятно, — горько отозвался Костя, хило приняв рукопожатие.

Ладонь у Джона оказалась почему-то теплой и потной. Может, из-за того, что здесь было хорошее отопление?

— Рад знакомству, — сухо сказал Ганя, в свою очередь подав руку.

Капитан снова сел в кресло, лицом к гостям, и принялся непринужденно покручивать себя маятником на ножке кресла, немножко налево, немножко направо. Лицо его выразило знак вопроса.

Воцарилась странная пауза. Костя достал смартфон и набрал Калинова.

— Твою мать, абонент не доступен, — через несколько секунд констатировал он.

— Ну и ладно, — вздохнул Ганя. — Черт с ними. Так ты пропустишь нас вперед?

Последняя фраза была обращена к капитану.

— Это без проблем. Только дам вводную. Впереди у вас Уфа. По ту сторону шлагбаума начинается никем не признанная пока Башкирская Независимая Республика. Да вы садитесь, — остановившись, он указал на табуреты, бывшие около одного из диванов.

Приятели послушались и, побрякав железными ножками, расселись. Костя машинально уставился на монитор с пляшущими на черном экране буквами:

ГРАНИЦА НА ЗАМКЕ!

— Н–да, так вот, — продолжил Женя, постучав пальцами по столу. — Башкирская Независимая Республика. Не сказать чтоб отстой, но та еще держава. Территория военного коммунизма, мать ее за ногу. На протяжении трассы, в районах нефтедобычи, можно запросто попасть под обстрел. Там идет настоящая бойня за нефтяные качалки. Всякие банды с Уральской Республики пробираются через горы на квадроциклах или мотоциклах, чтобы завладеть парой–тройкой качалок. Местное население, от мала до велика, стоит на страже своих нефтеносных запасов. Вооружены даже женщины и дети.

Кроме того, часто попадаются посты местной полиции, которым нужны импортные бабки. Проезд по их территории стоит десять долларов.

— Ну, по сравнению с местной полицией запросы у них невелики, — заметил Ганя.

Капитан непонимающе поглядел на одного, затем на другого.

— Это он так странно шутит, — открестился Муконин. — Не обращай внимания, давай дальше.

— Да, действительно, странно. — Джон повернулся к жидкокристаллической панели и потеребил нос. — Короче, чтобы второй раз не переплачивать новому патрулю, не забудьте попросить первых сделать лазерную отметку в правах. Кстати, чип–мандат можете выбросить. Впрочем, он вам еще пригодится на обратном пути. Если вернетесь.