Юля смотрела на него и не могла понять, он всерьез заинтересовался ее работой или просто зовет в прислуги. Диетолог, личный врач – это же тоже прислуга, только образованная. Или, того хуже, хочет, чтобы она стала содержанкой. Юля не знала, как делаются подобные предложения. По логике, если он звал ее в содержанки, то должен был положить руку на колено или грязно подмигнуть. Но то ли он действительно не подразумевал ничего такого, то ли сиденья располагались слишком далеко друг от друга, а может, подмигивать он не умел или не хотел в присутствии стюардессы. Или настоящим альфа-самцам это вообще не нужно? Задать прямой вопрос Юля не могла. Важный человек мог обидеться, а зачем навлекать гнев сильных мира сего.

И Юля решила его спровоцировать.

– Я подумаю, – ответила она.

Юлин визави отправился в туалет. Увидев, что он возвращается, она встала и пошла навстречу. Минуя Сергея Ивановича, Юля развернулась к нему всем корпусом, выпятила грудь и выдохнула теплый воздух возле его лица. Если облапает за задницу, значит, зовет в содержанки. Если нет, значит, правда уважает.

Сергей Иванович не облапал ее за задницу, а деликатно придержал двумя пальцами за талию, хотя выпил уже немало восемнадцатилетнего виски.

«Может, и без интима, просто захотелось завести себе этакую экзотическую прислугу. Будет хвастаться приятелям: „А у меня личный врач – доктор наук, да к тому же красотка“. Потом, глядишь, в аренду сдавать начнет», – думала Юля.

Не облапал Сергей Иванович Юлю потому, что ощутил вдруг рядом с ней забытое чувство. Он почувствовал себя дураком. Ребенком. Она могла взять его за руку и вести куда угодно, он бы позволил.

Он едва мог связно говорить рядом с ней. Но она не догадывалась об этом, а если бы догадалась, вряд ли сразу сообразила бы, что с этим делать.

Она подумала, что ей предлагают продаться.

Если бы она была женщиной другой породы и была готова продаваться, то немедленно согласилась бы на все. Уровень, который предлагал ей попутчик, оказавшийся не в служебном, а в рейсовом самолете по воле случая, был максимально высоким. За такую возможность удавилась бы не одна тысяча искательниц женской удачи. Но Юля искала исключительно удачи профессиональной. В то же время она пребывала в растерянности. У нее оставалось одиннадцать недель повышенного уровня фенилэтиламина, и по-прежнему, впервые в жизни, не было никакого конкретного плана. И уж конечно, тратить экстремальный прилив жизненных сил, который случился с ней второй раз в жизни, – а, по статистике, он случается раз в пятнадцать лет, – на причуды приятного, важного, но абсолютно не интересного ей человека, она не собиралась. Не встреть она Павла, возможно, все сложилось бы по-другому. Но гормон любви расставил в Юлиной жизни жесткие приоритеты. Сергей Иванович и его неподдельный альфа-статус опоздали ровно на две недели.

Сергей Иванович же в Юлином маневре усмотрел гот овность к согласию. Поэтому он не возвращался к теме до самой посадки.

И только на трапе он спросил:

– Надумали?

– Ваше предложение подразумевает полную смену образа жизни. А у меня есть кое-какие обязательства. Если вам действительно интересно и вы готовы дать мне время на размышления, то я смогу ответить примерно через неделю.

– Мне интересно, и я готов ждать неделю.

Несмотря на солидный возраст и серьезное общественное положение, Сергей Иванович не умел обращаться с женщинами. Вернее, ему самому так казалось. Сближение давалось ему с огромным трудом.

Первой жены, красавицы из приличной питерской семьи, много лет назад невзрачный провинциал Сережа до бивался два года. Недавно у них родился общий внук, и ей пришлось оставить работу, чтобы невестка-певица могла продолжить карьеру. Сергей Иванович, через сына, помогал бывшей жене материально, но в пределах разумного, не баловал.

Он дал Юле карточку, на которой от руки написал телефон:

– По этому номеру меня можно найти в любое время.

И тут он так посмотрел на Юлю, что она снова засомневалась, а вдруг интим все-таки предполагается. Юля лю била другого, ни о каком интиме не могло быть и речи. Она продавала только знания и интеллект.

И тогда Юля рискнула:

– На самом деле мне лестно ваше внимание, и предложение ваше в высшей степени заманчиво, но, если быть совсем уж честной, меня влекут более масштабные проекты.

«Ну вот, – подумал Сергей Иванович, – опять двадцать пять. Неужели я так и не смогу преодолеть этот комплекс». Да и ощущение беспомощности в ее присутствии все не проходило. Поэтому голос его прозвучал почти искательно, на следующей неделе ему снова предстоял дальний перелет.

– Но вы все-таки подумайте еще. Неделя, о которой мы говорили, остается вам для окончательного решения.

Юля не стала возражать и насколько могла тепло улыбнулась потенциальному покупателю.

Настя обзвонила девушек и извинилась за отмену вечеринки. У нее не было денег, чтобы пригласить их в кафе, а звать гостей в перенаселенную квартиру родителей было немыслимо. К тому же Юля была в отъезде, а кроме Юли в компании ее никто серьезно не интересовал.

Юля пришла в свой клуб узнать, движется ли ремонт. На лестнице ей попался директор: