Шрифт:
Посмотри: зазеленели горы…Посвящено Елене Павловне Кондратьевой (1874—1944), урожденной Красовской, жене поэта (женился в 1908 г.).
Александр Кондратьев. Славянские боги. Стихотворения на мифологические темы [Ровно], 1936.
Сварог.В бумагах Кондратьева сохранилась запись: «Сварог — бог неба… Возможно, что он вытеснен Перуном. Что-то вроде Урана. У него 2 сына: Солнце (Дажбог) и Огонь». И другая заметка в записной книжке Кондратьева: «Тишина — это и есть голос пресветлого Сварога, бога богов».
Перун.Запись в бумагах Кондратьева: «Перун — некоторые исследователи сближают его с литовским богом-громовиком Перкуном (Perknas)… Предполагают заимствование этого имени от прибалтийских народов».
Мокошь.В одной из записных книжек Кондратьева о Мокоши пресветлой, женщин и рода покровительницы. Еще одна заметка Кондратьева: «Женщины особенно чтили ее и в нужное время ставили ей тайно трапезу. Особенно торжественно молились ей женщины в начале осени, почему и получили эти последние золотые дни название «бабье лето».
Марена – Дажбогу.Сохранился вариант этого сонета, датированного 21.1.22:
МАРЕНА
О, светлый юноша, мой враг прекрасный, я Не в бой вступать любить тебя готова. Сойди с коня — пусть снежная дуброва Приют нам неги будет… Я твоя. Брось этот шит. И острие копья В грудь белую не направляй сурово… Что ж, я уйду. Но, знай, вернуся снова, Твой юный лик в душе моей тая. Но не найду тебя я, возвратясь! Растратив пыл с Землею, а Купалой Покинут для других, обманутый, усталый, Ты радость жить утратишь, милый князь, И, завернувшись в плащ свой ярко-алый, Уснешь навек, со мной не примирясь.В бумагах Кондратьева имеется запись: «Дажбог (Бодай) соотв. до некоторой степени Аполлону. Бог Солнца. Объезжает небо на колеснице, привлекая взоры водяных богинь. Сын богини Лето («Солнцевой Матери» русских сказок). Пользовался, по-видимому, большим успехом у богинь. На зиму этот бог засыпал. Просыпался весною, прогоняя Зиму и Хлад».
Месяц — Перуну.В записной книжке имеется следующий вариант:
За белой Лебедью, царевною морской, Ты мчишься бешено. Могуче машут крылья… Вот Лебедь падает. Ей твоего насилья Не избежать, Орел. Но я мой лук тугой Уже напряг. Стрела рассталась с тетивой И, свистнув, понеслась. Сквозь водяную пыль я Заметил, как ты вдруг метнулся над волной… И без изчезнувшей — подруг ты в изобильи Имеешь на небе. — Любовь их так пылка… К ним страсть излить лети. Но, раздирая тучи Одежд их царственных, не забывай, Могучий, Что не над всем властна, Перун, твоя рука. И Лебеди не тронь! Иначе снова жгучей Стрелы изведаешь полночного стрелка.Упырь.В записной книжке имеется следующий вариант:
Тоска лежит на сердце. Ночь темна. Кто (это) там идет беззвучно возле моста? То мой покойный Ясь. Такого ж роста. Походка та ж… Все ближе… У окна Остановился. Смотрит. И луна, Из туч проглянув, белый, как береста, Лик озарила выходца с погоста. И ласковая речь знакомая слышна: «Оксана, ясочка! Я это, отвори…»