— Не нужно уходить, — удивленно протянул Тэш, не делая, впрочем, попытки остановить. — Завтрак подадут в половине девятого. Может, вернешься в постель и…

— Нет, спасибо, — отрезала Иззи, ощутив, что он уговаривает ее, как и других женщин в прошлом. — Я еду домой.

Тэш зевнул и помахал рукой.

— Ну ладно, если хочешь. И не говори, что я не предлагал.

— Не волнуйся, — спокойно ответила Иззи, вызывая к жизни последние остатки гордости. — Я ничего не буду говорить.

Тэш улыбнулся, когда впереди в лучах фар высветились две фигуры. Иззи Ван Эш — чертовски упрямая женщина.

Теперь еще и босая. Удивительно, как далеко они успели отойти за двадцать минут.

Замедлив ход, он опустил стекло и протянул ей туфлю.

— Ладно, Золушка, ты добилась своего. Действительно собираешься идти пешком до самого Кенсингтона?

«Разумеется, нет, — фыркнула про себя Иззи. — Кенсингтон в двадцати милях. Дойду до ближайшей деревни, найду телефонную будку и вызову такси».

Но деревня таинственным образом исчезла, ступни у Иззи горели от боли, и она проголодалась…

— Ну же, залезай. — Тэш восхитился ее стойкостью. — Бедный старина Иерихон не прочь прокатиться, даже если ты не хочешь.

Иерихон бесстыдно прижался носом к стеклу. Иззи улыбнулась, заметив выражение его морды. Когда Тэш открыл заднюю дверцу, пес вскарабкалсяна сиденье как заправский поклонник.

— Я бы не стал подниматься в половине шестого утра ради кого угодно, — заметил Тэш, когда Иззи села вперед.

— Я не кто угодно.

— Нет, конечно. Ты в тысячу раз несговорчивее всех, кого я знаю.

Они позавтракали в виндзорском отеле на террасе, наблюдая, как по мокрой от росы лужайке парка галопом носятся пони. Иерихон, проглотив свою порцию сосисок, нежился на утреннем солнце и был на седьмом небе. Как и персонал отеля, узнавший Тэша Янсена.

— Я почувствовала себя дешевкой, — призналась Иззи. После пяти сандвичей с беконом и нескольких чашек крепкого черного кофе ей невероятно полегчало.

— Наверное, я тоже. — Тэш, в темных очках, насмешливо улыбнулся. — А тебе не приходило в голову, что для всех женщин, которым не терпелось побывать в постели с рок-звездой, я был пассивным участником? Им не нужен был я, они просто хотели переспать со знаменитостью, а мне оставалось лишь не ударить в грязь лицом, иначе бы они всем раззвонили, что я безнадежен.

Иззи об этом не подумала и взяла с его тарелки жареный гриб:

— Ты вовсе не безнадежен, а очень хорош.

— Конечно! Ведь мне не пошло бы на пользу, если бы ты бросилась к репортерам с криком: «Мы собирались вместе записать песню, но Тэш был так ужасен в постели, что я отказалась от мысли об этом. Лучше буду петь дуэтом с Дезом О'Коннором».

— Дез О'Коннор… — мечтательно произнесла Иззи. — А я о нем даже не подумала. Как неразумно с моей стороны…

У Катерины оборвалось сердце, когда она завернула за угол и увидела, что Эндрю ждет ее в машине. Девушка не удивилась, но почувствовала легкую досаду — сейчас ей не до разговоров. Эндрю, конечно, пришлось нелегко вчера. Катерина задумалась, поспал ли он хоть немного. Но ему не нужно было сдавать выпускной экзамен по химии через полчаса.

— Кэт, нам нужно поговорить. — Судя по всему, Эндрю действительно не спал. Его худое лицо посерело от тревоги, салон машины был полон сигаретного дыма. Поскольку мимо шли одноклассники, Катерина не собиралась ругаться с ним, стоя на тротуаре. Забравшись в машину, она устало сказала:

— Я не передумаю, Эндрю. Мы не можем дальше встречаться. Это неправильно, я вела себя как самолюбивая сволочь…

— Но я тебя люблю, — настойчиво произнес он, пытаясь взять ее за руку. — А ты любишь меня — что тут плохого? Остальное неважно.

— А Джина? — Катерина закрыла глаза, когда открыла, увидела, что к ним направляется Саймон, делая вид, будто не смотрит в сторону машины. — И Марси тоже. Она страдает после выкидыша. Ты должен был остаться с ней.

Она сурово отстранилась. Эндрю, которому страстно хотелось обнять девушку, понимал, что она кривит душой.

— Я хочу быть с тобой. — Он мечтал, чтобы Катерина прекратила глупую игру. — Кэт, я никого и никогда не любил так, как тебя.

Саймон, завернув за угол, с трудом сглотнул, увидев, кто машет ему от ворот школы. «Господи, что делать?»