— Привет, Сэм. Знаешь, где я была?

Он взглянул на нее, и она увидела холодную ярость в его глазах.

— Ты имеешь в виду, помимо постели этого дерьма? — с презрением выговорил он. — Не знаю, Иззи. Ты можешь быть где угодно и причинить массу проблем ни в чем не повинным людям.

Иззи, ошеломленная внезапной словесной атакой, непонимающе уставилась на него. Раньше она не видела Сэма таким злым. Потом до нее дошло: он имеет в виду Тэша. Сэм приказал не подходить к нему, а она не послушалась. Видимо, не только у рок-звезд непомерно раздутое самолюбие…

— Во всяком случае, это не твое дело, — сердито ответила Иззи, потому что вернулась с хорошими вестями, а он все испортил, — но я не спала с Тэшем Янсеном. И даже не собиралась…

— Ну да, конечно, — саркастически усмехнулся Сэм. — Дай-ка угадаю. Ты провела вчерашний вечер, восхищаясь его коллекцией живописи.

— Вчера весь вечер мы говорили о музыке, — отрезала Иззи и улыбнулась.

«Господи, я и не подозревала, что Сэм отреагирует так бурно. Я ему не совсем уж безразлична…»

— Значит, вы говорили о музыке, — уточнил он опасно ровным голосом.

— А еще выпили чаю, — добавила Иззи. — И я съела шесть шоколадных бисквитов.

— А где была Джина?

— Что?

— Вчера вечером, — повторил Сэм, готовясь нанести последний удар, — покаты развлекалась, где была Джина?

— То есть наша Джина? — Иззи, сбитая с толку внезапной сменой темы, ответила: — Ее не было дома. Она ужинала… с мужчиной.

— С кем конкретно?

— О Господи… — Иззи наконец поняла, о чем речь, и в смятении закрыла глаза. — Черт возьми… Проклятый Ральф…

— Кто? — Сэм подавил соблазн вытрясти из нее душу. Умение Иззи выходить сухой из воды поражало. — Да как ты посмела такое допустить? Ты этому потворствовала…

— Нет! — Она в отчаянии ухватилась за край комода. Иззи дрожала от гнева. — Я предупреждала, чтобы он не смел дурачить ее.

— А если бы ты в первую очередь предупредила Джину, она не страдала бы теперь! Но ты предпочла этого не делать, ведь так? Потому что тебе нравится играть… Потому что эту забавную историю можно рассказать друзьям… — Сэм с отвращением указал на нее. — Наверняка ты вчера рассказала об этом Янсену.

Не в силах сдерживать гнев, Иззи схватила то, что попалось под руку, и запустила в него. Викторианский фарфоровый горшочек для имбиря, просвистев, врезался в стену и разлетелся на множество осколков.

Сэм даже не дернулся, только презрительно фыркнул.

— Великолепно. Джина будет очень довольна.

— Я заплачу! — крикнула Иззи.

— Конечно, — ледяным тоном ответил он. — Как только выудишь у нее еще денег.

— Прекратите, — негромко произнесла Джина, стоя на пороге. — Замолчите оба.

Глаза Иззи наполнились слезами.

— Прости…

— Неважно. — Джина, потрясенная ее реакцией — Иззи никогда не плакала, — покачала головой. — Эндрю подарил его на Рождество. Мне он никогда не нравился.

— Я имею в виду Ральфа, — сказала Иззи. — Я не хотела тебя обманывать… ведь ты казалась такой счастливой…

— Знаю. Это не твоя вина. Я была слегка потрясена, когда узнала, кто он такой, но это ведь не конец света?

Сэм, возмущенный тем, что она приняла сторону Иззи, заметил:

— Но ты говорила, он тебе нравится. Ты говорила…

— Может быть, — перебила Джина, не глядя на него. — Но какой реакции ты от меня ожидал? Я была замужем за Эндрю пятнадцать лет, а Ральфа встретила всего несколько дней назад.

Иззи лихорадочно рылась в сумке в поисках платка и одновременно думала, как бы все исправить, когда под руку попался кошелек. Первое, что она сделала после ухода из офиса «Эм-Би-Ти», — побежала в банк и обналичила изрядную часть аванса. И теперь, уязвленная насмешкой Сэма, вытащила толстую пачку банкнот.

— Вот деньги, — она протянула их Джине. — Этого хватит, чтобы купить новый горшочек.

А поскольку в кошельке было недостаточно денег, чтобы сделать по-настоящему широкий жест и швырнуть их в лицо Сэму, она схватила чековую книжку и выписала чек на тысячу триста фунтов. Бросив его на стол, Иззи сказала:

— Передай это Вивьен. Да не бойся, он не кусается.

Встав, Сэм окинул ее насмешливым взглядом.

— Вивьен права, — спокойно произнес он. — Ты действительно дорого стоишь.