Тараненко, наверное, прикидывал — как Психа половчее стреножить, а то снова удерёт ведь, ищи его потом свищи.

Однако Псих при виде человека, который давно на него охотился, поступил нетривиально: как только разглядел Тараненко в слабо освещённом зале, тут же направился к столику, за которым тот сидел.

— Добренький всем денёчек, — поздоровался он. Псих выглядел спокойно и уверенно.

— И тебе не кашлять, — осторожно произнёс Тараненко. — Какими судьбами?

— Поговорить надо.

— Поговорить? Как интересно! Я тут с ног сбиваюсь, полгода уже, а ему поговорить! Впрочем, давай поговорим.

Тараненко на секунду отвлёкся и обратился к офицеру:

— Петро! Сходи-ка к орлам и вели троим у задней калитки подежурить, Забирай знает где это. А остальные пусть парадный вход держат, а то Псих у нас парень шустрый, любит исчезать в самый неожиданный момент.

Сиверцев подозревал, что этим ходом шеф убил сразу двух зайцев: и Психу один из путей бегства перекрыл, и лишние уши из-за стола убрал. Изящно и толково, ничего не скажешь. Правда, остался Рахметян, но судя по тому как Альбертик иногда с Тараненко шепчется, не исключено, что он тоже в деле. Как только Петро ушёл, Тараненко приглашающе развёл ладони:

— Говори! Ты знаешь, что меня интересует в первую очередь.

Некоторое время Псих молча глядел шефу в глаза. Сиверцев при этом сидел ни жив, ни мёртв — шелохнуться боялся.

— Я слышал, Покатилов откупился от прокуратуры, — сказал наконец Псих.

— Возможно, — пожал плечами Тараненко. — Меня это не очень интересует, уж прости.

— Вы ведь понимаете, долго жить между молотом и наковальней сложно. Я долго думал кому сдаться — вам или Покатилову? И выбрал вас.

— Что значит — сдаться? — поинтересовался Тараненко.

— То и значит. Отдать… эту штуку. В сборе.

— Ты уже один раз отдавал, — напомнил Тараненко довольно жёстко. — Я из-за тебя такого огрёб, мама дорогая!

— В тот раз вы действовали с позиции силы, а я этого не люблю. Так что мы квиты. А сейчас я пришёл сознательно и добровольно. И, между прочим, не просить пришёл, Максим Николаич, а сотрудничать. На равных.

— Ух, как ты весело запел! — оживился Тараненко. — Сотрудничать! Я тебя сейчас упакую, дорогой друг, привезу куда следует, вот там и посотрудничаем! И сразу станет понятно — квиты мы или же нет.

— Нe надо, — спокойно возразил Псих. — Во-первых, того, что вас интересует, у меня с собой всё равно нет.

— Подумаешь, проблема! — фыркнул Тараненко. — Информацию мы из тебя вытрясем, можешь не сомневаться.

— Информация не заменит вам сам предмет. А без меня вы его не возьмёте. Никак. Однако главное состоит в том, что я без вас его тоже не возьму, такая уж сложилась ситуация. Поэтому я и пришёл.

— Не понял, — насторожился Тараненко. — Ну-ка, давай поподробнее!

— Я его спрятал, — пожал плечами Псих. — Тут, в Зоне, разумеется. Очень удачно спрятал, что называется на века. Однако после февральского выброса… Помните тот, двойной, который бешеным назвали? В общем, на месте тайника теперь действующая аномалия. И вокруг тоже, целое поле аномалий, каких угодно, от электры до плеши. Но это ещё не самое плохое.

— А что самое плохое?

Тараненко слушал хмурясь — то ли не верил Психу, то ли ещё почему-то.

— У единственного прохода теперь лагерь Синоптиков. Так просто не сунешься, они надолго обосновались. На поле они и сами не суются, просто прикрылись с трёх, практически, сторон, как в крепости. Что они затевают, я не интересовался. В общем, я там в одиночку не пройду, отловят, а чем это чревато — сами понимаете…

— Что ты не пройдёшь — я понимаю, — с расстановкой произнёс Тараненко. — Но мои-то ребята пройдут! Спрашивается — зачем мне ты? Повторяю, подробности мы из тебя вытрясем, на этот счёт можешь не питать никаких иллюзий.

— Я и не питаю, — ответил Псих. — Синоптиков вы действительно пройдёте без проблем. Да только чуть дальше, уже среди аномалий, гнездо химеры. С детёнышем. Синоптики о нём могут и не знать, потому что в проход не лезут. А химера их не трогает именно потому, что они не лезут, а сам проход в свою очередь перекрывают. Химеру не пройти уже вам, Максим Николаевич, невзирая на всю вашу бронетехнику и жлобов в скафандрах. И теперь уже я вам не советую поддаваться иллюзиям: за четверть века никому и никогда не посчастливилось справиться с химерой.

— Ты так говоришь, словно тебе пройти химеру — раз плюнуть, — хмыкнул Тараненко.

— Не раз плюнуть, — уточнил Псих. — Но пройти — пройду. И она меня не тронет, разве только я сунусь к детёнышу. Но я к нему соваться не собираюсь, да и вообще к гнезду приближаться не намерен. Мне надо пройти лагерь и потом вынуть сейф из нужной аномалии. Как именно — я расскажу. С вашим оборудованием это решаемая задача.

Тараненко какое-то время молчал, глядя в столешницу и постукивая по ней же пробкой от «Пльзеньского».