К середине бутылки Ваня вдруг обнаружил, что захмелел: в голове шумело, а перед глазами плыло. Видимо, доброе пивко удачно легло на недавний недурной коньяк. И с непривычки Ваню повело.

За каких-то десять минут он проскользил вдоль всего спектра настроений, от чернейшей тоски в стиле: «хочу на волю, в городок», до полубезразличного: «а и хрен с ним, посижу в Зоне ещё чуток». А потом вдоль всего спектра обратно. И тут как раз вернулся Петро, так что вторично потосковать Сиверцев не успел.

Офицер даже в зал толком входить не стал — поманил Рахметяна пальцем, а тот уже пихнул в плечо безутешного Сиверцева:

— Пойдём, Ваня, зовут!

И поднялся.

Поскольку пиво уже было допито, Сиверцев без промедления встал и, механически переставляя ноги, двинулся за Рахметяном. Так же механически он вышел во дворик, миновал громилу у ворот и сами ворота, подошёл к вездеходу и уже тут впал в ступор перед плотно закрытой дверью. Стоял, смотрел на неё, словно загипнотизировать хотел, и никак не мог сообразить — как же она, сволочь эдакая, открывается.

К счастью, дверь открылась сама: наружу выпрыгнул Сергей Забиран — один из вояк-сталкеров.

— Ага, ты тут уже, — удовлетворённо сказал он, чуть не сшибив Ваню. — Залазь, шеф ждёт не дождётся. Сиверцев молча шагнул на ступеньку, потом в чрево вездехода. «Так, — подумал он сердито. — Хватит тормозить, надо быстренько в себя придти!»

На секунду замер, потряс головой, провёл по лицу ладонью и как мог бодро пошёл по проходу. Тараненко, конечно же, сидел в тупичке перед дверью в грузовой отсек, и Псих, конечно же, сидел рядом с ним.

— Вот и он, — произнёс Тараненко когда Ваня приблизился. — Ну, чего, Ваня, послужи науке ещё с недельку! Обещаю: как закончится всё — в Зону тебя больше совать не стану, пока сам не попросишься. Надо, Ваня! Сам знаешь, как надо.

— Догадываюсь, — буркнул Сиверцев, потом набрался храбрости и выпалил: — Но отдупляться за сверхурочные будете «Пльзеньским», Николаич!

— Та легко! — выдохнул Тараненко, потом поглядел на Психа, хмыкнул и, поведя бровью в сторону Сиверцева, пожаловался: — Каков наглец, а?

Но тот не поддержал его веселья и Тараненко поднялся с лавки, чтобы выпустить Психа.

В этом тоже был весь Тараненко: вроде бы встречает радушно — вон, стаканы на столе — но гость сидит у борта, а Тараненко — с краю. И блокирует единственный путь в проход. Через откинутый стол не больно-то выскочишь. Псих был надёжно заперт в самом углу салона.

Едва Тараненко встал, у выхода напряглись Кутний и Середа — бойцы, прикрывавшие на всякий случай шефа.

— Постойте с гостем там, у вездехода, — велел им Тараненко и снова повернулся к Психу, уже выбравшемуся в проход: — А Ваня сейчас выйдет.

Псих кивнул и протиснулся мимо Сиверцева, который подался в сторону, пропуская будущего спутника по первому настоящему вояжу в Зоне. Вместе с бойцами он покинул вездеход и Сиверцев остался с шефом с глазу на глаз.

Тараненко сразу перестал улыбаться и строить из себя радушного хозяина — едва Псих вышел наружу, сразу же и перестал. И снова сделался самом собой — хищником на охоте, аж глаза азартно заблестели.

— Ну, чего, Ваня? Задание у тебя простое: смотреть и запоминать.

«Ага, — подумал Сиверцев. — Ничего нового! Опять смотреть и опять запоминать!»

— Я не знаю куда поведёт тебя Псих. Но ты должен запомнить все его лёжки и нычки. Чтобы к любой мог провести, понял? Хочешь, рисуй кроки на карте, хочешь, модель в комме строй, дело твоё, но когда я скажу провести меня тем путём, которым вы ходили с Психом, ты должен взять и провести, след в след, без ошибок и заблудежа. Ты — мои глаза и моя память. Даже если он попробует нас надуть, мы должны понять где он прячет дупликатор.

Последнее слово Тараненко произнёс, понизив голос. Чуть ли не впервые с памятных прошлогодних событий.

— И прикинь себе. — Тараненко вдруг взял Ваню за уголок воротника и притянул к себе, так, что глаза их оказались на одном уровне и очень близко, сантиметрах в тридцати. — Возьмём дупликатор, и сразу же валим к чёртовой матери из этих мест. В Европу, в какую-нибудь тихую Швейцарию или ещё какой Люксембург. Мне нужен будет биолог, ты вполне подойдёшь. Это тебе не покатиловские гроши, что он подручным своим отсыпает, это полноценная работа и жизнь в Евросоюзе, с гражданством и положением, без жалких пособий и иммигрантской волокиты. На востоке ловить нечего, жить по-людски можно только на западе. Уяснил?