Аль вновь закашлялся. И Ларг понял — далеко не все испытания уже позади.

— Вот что, — поморщившись, он чуть приподнялся на локтях, огляделся вокруг, узнавая знакомые места. — Давай-ка остановимся здесь на ночлег. Уже темнеет. И, потом, нам с тобой нужно отдохнуть…

— Нет, — к его немалому удивлению, юноша, каким бы усталым и измученным он ни был, качнул головой.

— Но почему?! — проводник не мог понять этого упрямства. — Одна ночь ничего не решит!

— Кто знает…

— Я! Я знаю, как опасна в темноте может быть река! Особенно — эта!

— Нам придется рискнуть. Я слишком устал, Ларг, — на великана смотрели не наивные глаза мальчика, блестевшие от нетерпения поскорее достичь цели. В них были уверенное спокойствие и твердое понимание, которые обычно достигались только с возрастом. — Если я сейчас засну, — продолжал он тихим, немного грустным голосом, — то утром ты можешь меня не добудиться. Когда усталость накапливается до таких пределов, краткий отдых не идет впрок. Скорее, он способен все испортить.

Проводник чуть было не кивнул в ответ на эти слова. Ему ли, проведшему всю свою жизнь в дороге, было не знать этого? Но малец… И когда он успел все понять? Воистину, он был лучшим учеником, какого мог пожелать себе мастер. Вот только…

Поджав губы и прищурив глаза, великан несколько мгновений внимательно смотрел на своего юного спутника. Было в нем что-то, внушавшего проводнику тревогу.

Несомненно, последние три дня дороги, в отличие от десяти им предшествовавших, изменили царевича. Он выглядел повзрослевшим. Но в то же время… Ларг не до конца понимал, но у него было такое чувство, что в парнишке что-то надломилось. Однако, несмотря на это, он стал сильнее… Как будто царевич был тонкой веткой, которую согнули, сломали, а потом, сложив две части одну к другой, крепко-накрепко связали — целью. Пока эта цель не достигнута, ничто не остановит его, не заставит отступиться, но потом… Потом он рассыплется, потеряв связующую нить. И это тревожило Ларга, который, каким-то странным, необъяснимым образом за последние дни привязался к юноше так, как если бы знал его всю свою жизнь.

Великан потер покрытый щетиной подбородок. Возможно, в случившемся была его вина. Ему следовало быть мягче и внимательнее. Но тогда строгость могли проявить горы. Даже более того — жестокость.

Так или иначе, эту проблему придется решать ему. И решать быстро — до конца пути осталась лишь одна ночь. Которая будет полна напряжения и тысячи других забот. Но выбирать не приходилось.

— Ладно, — он откинулся на спину, упер руки в землю, — давай поскорее доберемся до реки.

Когда они оказались на берегу, было уже совсем темно. Над водой, от которой веяло пронизывавшим холодом, стоял густой туман.

— Снежные духи, — увидев это, выругался проводник. Он хотел присовокупить к этому нечто покрепче, но у него совсем не осталось сил. Глаза на миг закрылись, как будто мрака окружавшего мира было не достаточно, чтобы, отрешившись от настоящего, задуматься о будущем.

Ларг считал, что мальчик будет ждать от него решения — в переломный момент юные всегда тянуться к старшим и опытным. Особенно если речь идет о неуверенных в себе душах, к которым он в начале пути без тени сомнений отнес царевича. И это правильно — никто не совершит больше ошибок, чем неуверенный в правильности своих поступков.

Но он ошибся. Едва переведя дух, Аль склонился над распростертым на земле великаном:

— Я пойду, поищу лодку, — проговорил он, поправляя тяжелую ткань, которой был укрыт раненый.

— Возьми, — Ларг кивнул на плащ. В душе он уже ругал себя за то, что отказался от предложения торговца прихватить по лишнему плащу. Сейчас бы они были очень кстати.

— У меня есть свой, — поспешил отказался юноша.

— Его недостаточно. Ты замерз…

— Это не важно.

— Важно! Мы добрались до реки, но не до цели! Нужны силы, которые отнимает холод.

— Я пойду, — не желая продолжать спор, который считал совершенно бессмысленным, он выпрямился, огляделся вокруг, выбирая направление.

— Постой, — нахмурившись, Ларг наклонил голову, не одобряя упрямство своего молодого спутника. Но настаивать он не собирался, заранее видя бесполезность всех попыток. — Ее не так просто найти… Я не хотел, чтобы ее забрали чужие. Эти края только кажутся пустынными, а на самом деле… — не договорив фразы до конца, он поспешил прервать самого себя: — В общем, я завалил ее ветками.

Если это известие о дополнительных трудностях, вставших на пути, и обеспокоило юношу, то он не показал виду:

— Скажи, там, где ты ее оставил, есть какая-нибудь особая примета? — вместо того, чтобы сокрушаться, он предпочел сразу же попытаться найти решение проблемы.

— Конечно, — усмехнулся проводник. — Только глупец прячет нужную вещь так, что потом не может ее найти. В шаге от нее должна быть очень приметная березка. Она похожа на пятерню: как из одной руки растут пять пальцев, так и у нее из одного основания отходит пять стволов. Второй такой здесь нет, так что не ошибешься…