– Твое временное помрачение рассудка на обеде у матери. Двадцать женщин! Двадцать одна, считая мамочку.

Но градоначальника одолевали более насущные проблемы.

– Я подыскал отличное пиар-агентство. Не успеют чернила высохнуть на земельном контракте, как выйдет пресс-релиз, возводящий Спенса в лидеры экологичного гольфа. Пусть он с самого начала увязнет слишком глубоко, чтобы выкарабкаться.

– Люблю, когда ты откровенничаешь без оглядки на этику.

Пока Мег поддразнивала воплощение чести, ее кольнуло беспокойство, невнятное ощущение какого-то упущения, но она забыла обо всем, принявшись стаскивать с любовника одежду. Он охотно сотрудничал, и вскоре они нагишом устроились на кровати, ветерок из открытого окна овевал горящую кожу.

На сей раз Мег не собиралась упускать бразды правления.

– Закрой глаза, – прошептала она. – Покрепче.

Мужчина повиновался приказу, и она пролизала тропинку к небольшому плотному соску. Замешкалась на некоторое время, потом сунула руку между мускулистыми бедрами. Целуя, обхватила и погладила.

Тяжелые веки медленно приподнялись. Он потянулся к ней, но Мег решительно придавила партнера сверху, не позволив перехватить инициативу. Медленно-медленно она начала принимать возлюбленного в свое тело, не вполне готовое к такому крупному вторжению. Но болезненное растяжение даже подхлестывало ее.

Теперь его глаза полностью открылись. Мег попыталась рывком насадить себя на вздыбленную плоть, но почувствовала, как сильные руки захватили ее бедра, не позволяя опуститься. Высокий лоб избороздили морщины. Она не нуждалась в заботе. Она жаждала неистовой грубости.

Но чрезмерное джентльменство взяло вверх.

Тед изогнулся и припал губами к ее груди. Резким движением бедер сверг с себя торопыгу.

– Не так быстро, – пробормотал он во влажный сосок.

Поторопись! Мег чуть не завопила. Пусть будет стремительно, и неуклюже, и безрассудно, и страстно.

Но ничем подобным партнер не отличался. Он почувствовал ее зажатость и постарался оградить от малейшего дискомфорта, пренебрегая собственным удовлетворением. Раздражая набухшие вершинки, он скользнул рукой между алчущими телами и принялся проделывать свои невероятные фокусы, возбуждая женщину до потери рассудка. Еще одно образцовое соитие на высший балл.

Мег опомнилась первой и выбралась из-под чемпиона. Тигриные глаза были закрыты, и она попыталась обрести уверенность в неровных взлетах и падениях широкой груди, в испарине на гладкой коже. Но, несмотря на растрепанную шевелюру и небольшую припухлость нижней губы – следствие ее неистовости, Мег не могла поверить, что достучалась до любимого, проникла сквозь лаковую оболочку. Только воспоминание об опрометчивом публичном поцелуе убеждало, что она не дура, навоображавшая себе невесть что.

* * *

Город всколыхнуло известие, что Спенс предпочел Уинетт. В течение следующих трех дней люди обнимались на улицах, в «Раустэбауте» угощали бесплатным пивом, а в парикмахерской единодушные верноподданнические гимны сменили противоречивое жужжание античных форумов. Куда бы Тед ни пошел, мужчины хлопали его по спине, а женщины бросались на шею. Судьбоносная весть затмила даже объявление Кайлы, что ставка на аукционе достигла двенадцати тысяч долларов.

Мег практически не видела возлюбленного. Он либо переговаривался по телефону с адвокатами Спенса, которые должны были прилететь со дня на день для подписания контрактов, либо осуществлял хитроумные комбинации в операции «Избегни Санни». Мег скучала по нему ужасно, тем сильнее, чем менее удовлетворяющей становилась их сексуальная жизнь.

Она постоянно ускользала в собственном танце со Спенсом. К счастью, аборигены оказывали всяческое содействие усилиям Мег держаться подальше от магната. Однако беспокойство, владеющее ею уже несколько дней, не отпускало.

В воскресенье, после работы, она сделала крюк к своей заводи, чтобы остыть. Мег глубоко привязалась и к ручью, и к реке Педерналес, питавшей его. Хотя она видела фотографии, на которых после внезапного ливня река превращалась в бушующий смертоносный поток, с ней вода всегда была нежна.

По берегам ручья росли кипарисы и вязы, несколько раз Мег повезло углядеть белохвостого оленя и броненосца. Однажды койот выступил из-за цефалантуса и был поражен встречей не меньше ее. Но сегодня магия прохладных вод не действовала. Не проходило ощущение, что упущено что-то важное. Словно свисающий над головой манящий райский фрукт, до которого невозможно дотянуться.

Набежали облака, сойка обругала пловчиху с ветки ближайшего дерева. Мег стряхнула воду с волос и снова погрузилась. А когда вынырнула, то обнаружила, что уединение нарушено.

Спенс маячил на берегу, сброшенная ею одежда свисала с его руки.

– Нельзя купаться в одиночку, миз Мег. Это небезопасно.

Пальцы ног погрузились в ил, вода плескала на плечи. Наверное, зануда шел за ней до этого места, а она была слишком озабочена, чтобы заметить слежку. Дурацкая ошибка, недопустимая для обладательницы стольких врагов. От вида захваченной одежды в животе завязался узел.

– Не обижайся, Спенс, но я не в настроении общаться.

– Пожалуй, мне надоело ждать, когда ты будешь в настроении. – Не выпуская добычу, мужчина сел на большой камень поблизости от ее полотенца и принялся разглядывать купальщицу. Он был в деловой одежде: темно-синие брюки и оксфордская сорочка с длинными рукавами, на которой уже проступили пятна пота. – Каждый раз, когда я пытаюсь серьезно поговорить, ты ускользаешь.