Шрифт:
Падла, порыскав по складу, прикрутил к «абакану» подствольник и теперь рассовывал гранаты к нему по карманам на жилете. Сталкеры собирались быстро, обмениваясь короткими репликами, Сержант молчал и не отпускал обычные шуточки. Все понимали, что идут в опасный поход, из которого вряд ли вернутся.
Дверь заскрипела, в склад просунулась голова, затем весь Ботаник просочился внутрь.
— Бессонница замучила? — бросил Цыган, обернувшись на звук и обнаружив лаборанта у себя за спиной.
— Я с вами, — хрипло сказал Ботаник. Падла засмеялся, даже мрачный Долг едва заметно улыбнулся.
— Ты чего, научник, с матраса упал? — Рваный деловито регулировал лямки рюкзака.
— Возьмите меня! — зашептал Ботаник, дотрагиваясь до рукава Цыгана. — Я почти всю ночь не спал, все думал… и понял: я с ума сойду, если своими глазами не увижу, что генерал мертв. Меня кошмары каждую ночь мучают, я боюсь, что Протасов где угодно меня достанет.
— Да мы убьем его, чего тебе еще, слова нашего мало будет? — удивился бандит. Он плюнул на ладонь и пригладил растрепанные волосы.
— Мало, мало! — Ботаника трясло. На нем были брезентовые штаны; под одолженной кем-то сталкерской курткой — черная шерстяная водолазка. Лаборант близоруко щурился, под глазами залегли тени, недельная щетина на щеках придавала ему мужественный вид. — Я должен лично убедиться, что генерал умер. Я спать не могу, все боюсь, что он ко мне подбирается. А вдруг вы не вернетесь? Я должен сам, своими глазами…
— Ты же огужие дегжать не умеешь и слепой, как собака, — заметил молчавший все это время Сержант.
— Дайте мне что-нибудь с оптическим прицелом, и я смогу! — Ботаник ударил себя костлявым кулаком в тощую грудь. Падла не выдержал и заржал.
— Возьмите, пожалуйста, — попросил Ботаник Цыгана. — Вы же сами предлагали идти с вами. Вы знаете, видели, что я могу, если надо…
— А чего это ты у наемника спрашиваешь? — вскинулся Рваный. — Тут Долг главный!
Цыган с Долгом переглянулись, затем долговец после небольшого колебания произнес:
— До Могильника командую я, а там поведет Цыган, он знает местность.
— Эй, Долг, ты чего? Тебя я готов слушаться, но выполнять приказы этой жадной скотины не собираюсь! А вдруг он нас в болото какое заведет по приказу Протасова? Долг нахмурился, левое веко дрогнуло.
— Рваный, — сказал он напряженно, — заткнись. Насчет приказов я тебя предупредил и слову своему не изменю, ты меня знаешь. Если не нравится, можешь остаться.
— Знаю, чтоб тебя, — пробормотал сердитый амбал и, приподняв рюкзак за лямку, забросил его на плечо. — С тебя станется родную мать пристрелить за неподчинение… то есть батю родного. Долг повернулся к лаборанту:
— Возьми оружие, беру тебя под ответственность Цыгана.
— Опять мне его на себе тащить? — хмыкнул наемник, окинув взглядом сутулую фигуру Ботаника. Тот распрямился, улыбаясь во весь рот:
— Нет-нет, в этот раз не придется! Я обещаю!
Сборы окончились. Рваный взял еще тэтэшник, Ботанику вручили «калаш» и «разгрузку», в которую тот неумело облачился. У всех, кроме лаборанта, были рюкзаки с едой и боеприпасами.
— Ну, идем, что ли? — Сержант отклеился от стола, на котором сидел все это время. Долг кивнул:
— Выступаем.
— Святой кровосос с нами! — воскликнул Рваный и потряс «калашом».
Цыган ткнул Ботаника кулаком в спину, и тот вслед за Падлой выкатился в коридор. Крестовый поход сталкеров против генерала Протасова начался.
Глава 2
Случившийся накануне выброс перетасовал аномалии на Дикой территории, пришлось двигаться с удвоенной осторожностью. Когда выбрались в поле — уже светало. Шли гуськом, идущий впереди Рваный смотрел на детектор аномалий.
Когда маленький отряд пересекал поле, заросшее люцерной, послышался низкий гул. Он постепенно нарастал.
— Вертушка, мать вашу! — воскликнул Рваный. Цыган поднял голову, прислушиваясь.
— Сюда летит, — сказал он.
— Патруль! Бегом к лесу! — скомандовал Долг.
Сталкеры рванули к поросшей кустами опушке, за которой темнела стена деревьев. Бежать при полной снаряге было тяжело, вертолет быстро приближался.
Из-за леса показался вытянутый корпус Ми-24. С борта их заметили: звук двигателя изменился, вертолет завис в воздухе, развернулся и, опустив нос, открыл огонь. Цыган невольно втянул голову, пригнулся и побежал быстрее, придерживая винтовку локтем.