– Не все же сорят деньгами, - возразила Вика и залилась краской, - ой, извините, я не имела в виду вас.

– Я деньгами не сорю, - грозно сдвинула темные брови под светлой челкой Яна, - я их трачу пока неумело, но все приходит с опытом.

– Боюсь я, что, когда к тебе придет опыт, де-, нег уже не будет, - миролюбиво заметила Юлия Антоновна, вынесшая свои телеса из терапевтического кабинета.
– Не спорьте, девочки. А к тебе, Яночка, пациент, он сказал, что будет лечиться только у тебя.

– Ко мне?
– удивилась Яна, так как давно не практиковала.

– Он ожидает тебя в кабинете у Тамары, кстати, очень обаятельный мужчина.

Яна с громким криком: «Кто этот самоубийца?!» понеслась по коридору и ворвалась в терапевтический кабинет.

Этот кабинет «Белоснежки» был больше хирургического, так как рассчитан был на два кресла.

Одно кресло пустовало, а в другом сидел мужчина с темными волнистыми волосами, в костюме безупречного покроя. Судя по розовым щекам и открытому рту Тамары - врача лет сорока и ее медсестры, которой недавно исполнилось двадцать восемь лет, это мог быть только Ричард Тимурович. Лишь он умел внушать женщинам всех возрастов и профессий такое фанатичное поклонение. Он что-то рассказывал им, и женщины громко смеялись. Яна не умела входить бесшумно, и на ее хлопок дверью Ричард повернул голову. Он очень трогательно выглядел в стоматологическом слюнявчике и одноразовых бахилах на ботинках.

Яна посмотрела в его темные глаза и только теперь поняла, что жутко соскучилась по нему. В то же время ее бесило это его прямо-таки зомбирующее обаяние, которое он оказывал на женщин. На мгновение в голове Яны мелькнула дикая мысль схватить бормашину и засверлить его насмерть со словами: «Так не доставайся ты никому!»

Вместо этого она напустила на себя безразличный вид и спросила:

– По какому поводу веселье?

– Я рассказал веселую и захватывающую историю об одной очень странной женщине. Она каждое утро садится в машину, подъезжает к одному и тому же дому, долго и пронзительно сигналя. А так как машина у нее ярко-красная и появляется эта женщина в одно и то же время, а именно, в шесть часов утра, то местные жители так и прозвали ее: женщина-петух. Хочу добавить, что завтра решили вызвать милицию, чтобы унять злостную нарушительницу общественного порядка.

– Ой!
– захихикала Света, задрав и без того короткий халатик.
– У нашей Яны Карловны тоже красная машина!

Света грациозно крутилась на табуретке, бросая томные взгляды на Ричарда. Яна почувствовала, что закипает гневом, в голове у нее пронеслось:

«Ишь, какой добрый, приехал предупредить, чтобы меня завтра милиция не сцапала! Я-то его измором хотела взять».

Вслух же Яна мрачно спросила:

– Пришел зубы полечить к старой знакомой?

– Вы знакомы?
– удивленно округлила сильно накрашенные глаза Света.

– Светлана, - ледяным тоном произнесла Яна, - в медицинском учреждении неуместен такой яркий макияж, нас могут принять за массажный салон.

– Для некоторых клиентов я бы и эту услугу оказывала бесплатно, - с придыханием парировала Света и пошла к сухожаровому шкафу вынимать инструменты, бросив на ходу, не оборачиваясь:

– У вас, Яна Карловна, макияж еще ярче!

Яна открыла рот да так и застыла, не найдя что ответить на такую наглость. Тамара прикрикнула на Свету и, тяжело поднявшись со стула, пошла посмотреть, кто к ней еще записан на сегодня. Ричард улыбался.

– Вот пришел посмотреть на твою клинику.

– Очень впечатляет, - ядовито ответила Яна.
– Ты в последнее время снимаешься в вестерне «Неуловимый Джо»?

Ричард рассмеялся.

– Я был просто не готов к встрече с тобой.

– Приятно слышать, что к встрече со мной надо специально готовиться.

– Кроме того, - примирительно сказал Ричард, - я на самом деле зашел полечить у тебя зуб.

– Ты же знаешь, что я принимаю только детей, так как являюсь детским врачом, а это своя специфика.

– Думаю, что и мне не откажешь. Давала клятву Гиппократа?

– Ну, хорошо, - сдалась Яна и надела белый халат поверх бирюзового кожаного костюма.
– У мальчика болит зубик?
– спросила она у Ричарда, помыв руки.

– Нет, думаю, что просто выпала пломба.

– А!
– Яна погрозила Ричарду пальчиком.
– Наверное, мальчик не слушался маму и жевал жвачку.

Со стороны можно было подумать, что врач не в себе. Пока Яна пломбировала зуб, она рассказала Ричарду три сказки и две басни с одной моралью, что виновных нужно уметь прощать. Осмотрев его остальные зубы, Яна сделала вывод, что лечить больше ничего не надо, но один корень требует хирургического вмешательства.

– Раз уж зашел, пойдем к хирургу, один зуб, вернее корень, следует удалить, - предложила она Ричарду.

– Пойдем, - послушно поплелся за ней Ричард. Правда, из хирургического кабинета он очень быстро вышел, наотрез отказавшись удалять зуб. Яна так и не добилась от Ричарда ответа, почему он передумал.

– Струсил?

– Решил оставить этот обломок в память о жаркой встрече с твоим итальянцем. Кстати, нос-то я ему укоротил.

– Ты просто зверь, так отдубасил Джорджио, что он попал в больницу!
– сказала Яна.