Шрифт:
В принципе, другого ответа я и не ожидала. Другой вопрос, что не планировала так быстро попасться отрицательному персонажу на глаза. И все из-за придурков, решивших потянуть одеяло на себя. С одной стороны, могу признать поражение, и все тут же закончится, и я окажусь дома и в безопасности. С другой стороны, как вспомню рожу папашки Ника, так сразу прилив сил ощущаю. Отсюда вывод – будем сражаться до последнего, в любом случае убить меня не получится, а признать поражение, даже не попытавшись ничего сделать, не в моем характере. Значит, будем сражаться и привлекать на свою сторону угнетенные массы
Заметив мою задумчивость, Владыка осторожно спросил:
– Мне не нравиться твое молчание, колись, что опять придумала?
– Ой, да ничего особенного, всего лишь планирую развязать полномасштабную военную операцию с партизанскими отрядами, народным ополчением и прочими атрибутами освободительной войны.
Глава 21.
Выпадают минуты свободные редко,
И вчера, и сегодня, и завтра аншлаг,
Но когда заходить мне не хочется в клетку -
Ап!- себе говорю я и делаю шаг.
Ап! И тигры у ног моих сели.
Ап! И с лестниц в глаза мне глядят.
Ап! И кружатся на карусели.
Ап! И в обруч горящий летят.
(автор стихов Шаферан И.)
Вывалившись из портала прямо во дворе дома ведьмы, я трупиком упала на Мать сыру- землю. Ощущения прямо скажем, незабываемые. Уши заложило как при взлете самолета, желудок вознамерился выйти через горло, а из носа текла кровь. Я конечно, пару раз уже сокращала расстояния такой переброской, но, мягко говоря, была под шафе и поэтому благодаря анестезии, неприятных последствий не испытывала. Сейчас все было наоборот, я была трезва аки слеза младенца, и меня скручивало от боли. Отсюда вопрос – "Вот как после этого не выпивать на дорожку?". Остальные, за исключением Кабана, для которого хождение через пространство дело привычное, так и не очнувшегося метаморфа и драконов, выглядели не лучшим образом. Выползший последним дрожащий Сосискин, выразил нашу с ним общую мысль:
– Больше я на сухарь такой экспресс-доставкой не пользуюсь!
Заприметив друга Косточку, пес скорчил из себя умирающего и простонал:
– Комрад! Не дай умереть во цвете лет, принеси кусочек колбаски!
– Да сейчас! Бегу и падаю! Ты все равно одной лапой в могиле, так чего это я тебя кормить должен? – домашний питомец Маньки не уступал по характеру моему другу.
Не слушая их перебранку, я, вцепившись в Сержанта, и с трудом поковыляла проведывать наших больных.
Комната, где мы первый раз с ведьмой зависли, сейчас мало походила на будуар мещанки. На смену статуэточкам и вазочкам, пришли пучки трав, склянки и потрепанные книги. Вместо купеческой кровати, с немереным количеством подушечек, теперь по окнам стояли две узкие койки, возле которых собрался целый консилиум. Едва мы вошли, как на нас с тревогой посмотрели осунувшиеся Манька, Головастик, Ырк и его коллега. Весь их облик вопил "Ну какое дерьмецо вы нам еще хотите подкинуть?". И как в воду глядели, потому как, следом за нами вошел Синий, несущий на руках бьющегося в агонии парня.
– Кого вы опять принесли сюда и почему он у вас умирает? – устало спросил орк.
– Это Меняющий облик, а вот что с ним я не знаю, – виновато жму плечами.
– Cколько дней он не перекидывался? – поменявшись в лице, заикаясь уточнил профессор.
Я была не в лучшем настроении, и посему сердито пропыхтела:
– Прошу пардону, но то у меня времени не было узнавать этот факт из его биографии. То чужие задницы спасала, то он в кому упал, так что не в курсе сколько точно, но явно более двух дней.
– Тысяча Всадников Ночи мне на встречу,- выругалось светило науки, и буквально вырвав метаморфа из рук телохранителя, аккуратно положил его на пол.
– Норкс, Маньшана, помогите мне, еще пара минут и он уйдет к предкам!
Может это и жестоко, но в этот момент меня больше интересовал Крыс, поэтому, дав дорогу профессионалам, я прошла к постели недовампира. Сердце болезненно сжалось, едва посмотрела на мальчишку. И без того худой и бледный, сейчас он мне напоминал худосочное приведение манекенщицы, умершей от дистрофии. Мертвенно белая кожа, заострившийся нос, провалившиеся щеки, потускневшие волосы. Присев на краешек кровати, я взяла его ледяную ладонь в свою, и закусила губу, чтобы позорно не разреветься. На плечо опустилась рука:
– Оказывается, у тебя все же есть сердце, Бессердечная Змея, – по голосу опознала гоблина.
Как ни странно, но его фраза привела меня в чувство. Медленно поворачиваю голову, корчу презрительную гримасу и отвечаю:
– Еще у меня есть на жопе шерсть, хоть редкая, но своя. Но лично тебя, в данный момент должно волновать не состояние моих внутренних органов, а жизнь моего подопечного! Он, если что, шкурой рисковал, чтобы вытащить твоего друга из тюрьмы. И если ты, говнюк, сейчас скажешь, что не можешь поставить его на ноги, тоже ляжешь, только в отличие от Крыса, не на кроватку девичью, а на кладбище.
– Капитан, я в порядке, – с трудом открыв глаза, едва слышно прошептал демиурчик и сделал попытку улыбнуться.
– И прям сейчас готов встать под ружье?- скрывая за подколкой вздох облегчения, подмигнув, уточняет моя ехидность.
Его ответ тонет в радостном вопле Кабана, который оттолкнув меня, начал хватать за плечи больного.
– Леркас, тьху, Крыс, ты жив!
– Если ты не перестанешь его трясти, то он точно умрет,- проворчал нарочито недовольным голосом зеленомордый. – Я его с трудом вытащил из Долины Ушедших, орк и маг день удерживали, а теперь ты вытряхиваеш из него с трудом вернувшуюся душу.