— Попрошу не жаловаться! — только и сказала Дориан в ответ.

— Я никогда не жалуюсь, — заносчиво парировал Брайни. С младых ногтей он усвоил правило, что жалобами ничего не добьешься. Как говорят в Техасе, мухи слетаются на сладкий мед, а не на кислый уксус.

Глаза их на мгновение встретились. Брайни показалось, что в ее карих глазах появилось сострадание. Впервые за все время знакомства она посмотрела на него не как на проект, а как на человека.

Дориан моментально отвела глаза:

— Мне некогда. Нужно успеть на конференцию Общества изящных искусств. Я обещала. Семейство Беррелл всегда поддерживает искусства.

Брайни ужасно захотелось выпить пива, чтобы снять напряжение:

— Понимаю, нужно поддерживать престиж. Так и быть, справлюсь самостоятельно.

Брайни давно привык к самостоятельности. Он привык обходиться без посторонней помощи с семилетнего возраста.

— Не сомневаюсь, — бросила она. — О вас позаботятся. Эмилио был так любезен, что согласился принять нас без очереди.

Дориан, как и обещала, вернулась в шесть. Эмилио бурно приветствовал Дориан в своем кабинете. Он щелкнул пальцами, в дверях появилась девушка с серебряным подносом и предложила Дориан стаканчик кампари.

Дориан отпила глоток:

— Эмилио, мы торопимся. У вас готов счет? Давайте я подпишу. Можете отправить его факсом в офис Малкома О'Нила. Он ведет расходы мистера Такера.

Эмилио непринужденным жестом прикоснулся к компьютерной клавиатуре, и принтер выдал распечатку счета. Любой был бы потрясен суммой, в которую обошлись несколько часов пребывания в его салоне красоты и отдыха. Любой, но не Дориан. Она прекрасно знала, сколь высоко ценится имидж. Дориан не стала утруждать себя изучением счета и, не глядя, подписала бумагу.

— Итак, где же он? Приведите его, и мы поедем по своим делам.

— Не торопитесь, — попросил Эмилио и проводил Дориан к мягкому, обложенному многочисленными цветными подушками дивану. — Присядьте и расслабьтесь, дорогая.

— Не могу. Мы спешим.

— Вечно вы так — всегда торопитесь. — Эмилио подтолкнул ее к дивану. — Отдохните. Учтите, сегодня вы не имеете права мне возражать.

Расположившись на мягких шелковых подушках, Дориан поняла, как она устала. Когда бесконечная конференция в Обществе изящных искусств наконец закончилась, она отправилась в собачью парикмахерскую, чтобы забрать собаку Такера. Теперь Реба выглядела гораздо привлекательнее. Выйдя из ванной, Дориан с удивлением обнаружила, что собака свернулась клубком и безмятежно спит на коврике возле ее кровати. Боже, во что теперь превратится ее пушистый белоснежный коврик!

Дориан освежила макияж и надела вечернее платье из черного шелка. Прежде чем отправиться к Эмилио, она успела заказать ужин для двоих в своем любимом Уэст-Энде. Такер выглядел так растерянно, когда она оставила его у Эмилио, вспомнила Дориан. Ничего, сочный бифштекс по-флорентийски наверняка поднимет ему настроение. Кстати, вот вам и первый урок этикета, причем в самой непринужденной манере. Она любила убить двух зайцев сразу, с одного выстрела.

Дориан была озадачена, когда, приехав к Эмилио увидела массажисток, стилистов, специалистов по уходу за кожей и маникюрш. Они почему-то не расходились, хотя уже давно пробило шесть часов. Как в театральном фойе, они как будто нетерпеливо ждали начала представления.

— У вас что, намечается вечеринка? — поинтересовалась Дориан.

Эмилио торжествующе улыбнулся:

— Сегодня мы сотворили чудо!

Эмоциональное восклицание Эмилио вызвало на лицах его сотрудников радостные улыбки.

— Сегодня мы целый день работали не покладая рук, подобно рабам египетским на строительстве пирамиды. И нам удалось сделать кое-что интересное, — загадочно объявил Эмилио.

— Я, конечно, ценю ваши усилия, однако…

— Никаких «однако»! — замахал руками Эмилио, прерывая Дориан на полуслове: — Шедевры заслуживают того, чтобы ими любовались без спешки. Именно поэтому Леонардо да Винчи показывают в Лувре, а не выставляют в витринах техасских банков.

Энтузиазм Эмилио был заразителен. Дориан едва сдерживала улыбку.

— Отдыхайте, пейте кампари, моя дорогая, и готовьтесь к сюрпризу. — Эмилио крутился, как юла, на своих высоких каблуках. Он был похож на циркового иллюзиониста — мастера оригинального жанра, готовящегося показать самый эффектный фокус. Эмилио распорядился сменить классическую музыку на тяжелый рок и приглушить верхний свет.

— Эмилио, я очень ценю все, что вы сделали, но вряд ли все эти приготовления так уж необходимы.

— Избыток чувств суть нашей профессии, дорогая моя. Главное — презентация.

Эмилио был прав. Дориан тоже придерживалась этого правила. От своей матери Дориан унаследовала любовь к внешней стороне дела. Иногда декор гораздо важнее, чем искренние чувства. Приличия можно организовать, они управляемы. Чувства — не поддаются никакому контролю. Сидя в роскошных подушках, Дориан терпеливо ждала — что же, пусть маэстро немного порадуется. Без сомнения, он заслужил это.

— Итак, вы готовы? — закричал Эмилио.