Переспрашиваю удивленно: – Один?

– Да.

В трубке гудки. Чертовщина какая-то. По моим расчетам убийц должно быть минимум двое. Еду по направлению к дому Вяземских. И чем дальше еду, тем больше растет уверенность, что мой "крот" нарыл что-то не то. Из-за этих мыслей чуть не проскакиваю мимо замаскированного вблизи обочины автомобиля. Осторожно подбираюсь: точно – машина Левши! А ее хозяин, судя по следу, направляется в сторону дома Вяземских. Кляня себя за стереотип мышления, спешу за ним. Кажется, успел! Негодяй возится возле автомобиля Кати. Налетаю ястребом, бью насмерть. Загружаю труп в багажник и только после этого иду смотреть, что он там успел наломать. По счастью – немного. Меж тем стремительно сгущаются сумерки, и заканчивать ремонт приходится уже на ощупь. Порядок! Проскальзываю в дом и в холе сталкиваюсь с Катей одетой в платье Марии, но без грима. Обрисовываю ей создавшуюся ситуацию и отдаю распоряжение:

– Бегом за сестрой. На сборы пять минут!

Выхожу на улицу, закуриваю сигарету. Курю я редко, только в минуты крайнего напряжения. Из дома появляется Катя. Тушу окурок и убираю в карман.

– Где сестра?

– Сейчас выйдет.

Короткий вскрик совпадает с шумом падения. Бросаюсь в дом. Еще не добежав до места, понимаю, что случилось непоправимое. У снования лестницы, ведущей на второй этаж, лежит женское тело в неестественной позе. Склоняюсь, чтобы определить есть ли пульс, и натыкаюсь на стекленеющий взгляд Катиных глаз. Как они похожи и какая нелепая смерть. Сзади на меня натыкается Катя. Быстро выпрямляюсь и поворачиваюсь к ней. Глаза полны ужаса изо рта вот-вот вырвется крик. Зажимаю ладонью рот и шепчу успокаивающие слова. Бесполезно. Она рвется из моих объятий. Слышно как на втором этаже открылась дверь. Это, наверняка, Люсия. Времени на раздумье у меня нет. Сейчас девушка увидит двух мачех: одну мертвую и одну в платье Марии и на операции "Латинское танго" можно ставить крест. Коротким ударом вырубаю Катю, взваливаю на плечо и за дверь. Бросаю обездвиженное тело на заднее сидение, сам за руль – и прочь от дома! Вот и оставленный мной автомобиль. Сворачиваю с дороги и паркуюсь борт о борт с автомобилем Левши. Катю переношу в свой автомобиль. Мерзавца из багажника устраиваю за рулем его авто. Открываю бензобаки обеих машин, плескаю бензин из канистры на ближний к обочине автомобиль – извини, красавчик, видно доля у тебя такая – и делаю горючую дорожку до дроги. Бросаю канистру к машинам и поджигаю бензин. Быстро за руль и по газам. Уже за поворотом слышу взрыв и вижу в зеркале заднего вида, как взметнулись над кустами дым и пламя.

Катя на заднем сидении начинает подавать признаки жизни. Останавливаюсь и делаю ей укол. Теперь проспит до утра. У дома ставлю машину впритык к крыльцу. Теперь, если кто и обратит внимание так лишь на то, что Альварес опять притащил в дом полупьяную девку.

Никогда в жизни я еще не попадал в столь ужасную ситуацию. С одной стороны, от нелепой случайности гибнет член моей группы. С другой стороны, это дает нам возможность представить смерть Екатерины Вяземской в нужном свете. Сейчас мне предстоит все это объяснить сестре-близнецу покойной, которая уже просыпается.

Не раздумывая, махнул бы этот разговор на бой с батальоном коммандос. И даже то, что он уже закончился и закончился благополучно – Катя все поняла и приняла – не приносит успокоения. И поняла и приняла, но теперь всегда будет видеть во мне лишь циничного ублюдка. Хуже только то, что я и сам так о себе думаю.

Катя холодна как лед. Сидит и сосредоточенно накладывает грим, преображаясь в Марию. Закончит, и мы поедем к Кардосо, чтобы накормить его нашей легендой и использовать в своих целях.

– … Я не успел на какие-то минуты. Мы с Марией преследовали убийцу на двух машинах, настигли, выдавили за обочину и я прикончил негодяя. Потом мы бросили автомобиль Марии рядом с машиной Левши, устроили из них веселенький костер, а сами уехали на моем автомобиле.

Кардосо не перебивал меня в течение всего рассказа. Слушал внимательно, глядя то на меня, то на Марию. Когда я замолчал, в разговоре надолго установилась пауза – Кардосо размышлял.

– Хорошо, – сказал он, наконец, – вы остаетесь на ранчо. Пока достоверность ваших слов не подтвердиться – ты уж не обижайся, Альварес, – своих комнат не покидайте. Потом решим, что с вами делать дальше.

Екатерина Вяземская

Теперь только смертью я смогу вернуть сестре долг. Нет, я не собираюсь каким-то образом сокращать свое пребывание в этом мире, наоборот, я постараюсь жить за двоих, но эта боль будет теперь со мной всегда. Сегодня хоронили Катю, а я даже не смогла присутствовать на похоронах. Хорошо хоть траур для меня уместен: как-никак умерла моя хозяйка. По-прежнему сижу взаперти. Все новости узнаю из СМИ – и телевизор работает, и газетами меня снабжают. То, что укрылось от глаз ушлых корреспондентов, сообщает Альварес – с него ограничения на передвижение сняты. Светлана сделала все, как я ее просила – Старх уже в Рансьоне. Завтра оглашение моего завещания.

С оглашения Альварес вернулся в добром расположении духа. С его слов все прошло как по нотам: Старх на коне – Вяземские в шоке.

– Ты знаешь, как Михаил Сергеевич на него смотрел? – Мне было все равно, но Альварес был увлечен рассказом, ему было не до моих эмоций. – Мне кажется, он узнал в нем родственника!

Догадка Альвареса полностью подтвердилась. Михаил Сергеевич назначил Старху встречу, на которой фактически признал родство. Теперь вряд ли кто помешает Старху завладеть шкатулкой.

Так оно и вышло. Альварес, как не пытался, на церемонию вскрытия ларца не попал, но все равно был очень доволен.

– Полный порядок, ларец у Аристарха! – объявил он, входя в комнату. Сегодня ночью я исследую его содержимое.

Я не стала спрашивать, как он собирается это делать. Разведчик такого уровня отвечает за свои слова.

Я слышала, как он вернулся под утро, но вскакивать с кровати не стала. За завтраком Альварес был необычно задумчив. Когда мы остались наедине, он все так же продолжал мять левой рукой подбородок. Похоже, ко мне стало возвращаться любопытство, поскольку я не выдержала и спросила: