…

Тапа Того, похоже, относился к категории спонтанных социальных философов (что не редкость для авиа-рикш, тур-гидов и барменов). Как водится в таких случаях, Тапа Того философствовал вслух, а его аудиторией становились пассажиры. Когда самолет набрал высоту 5000 и устойчиво лег на курс 3 румба от норда к весту, авиа-рикша включил автопилот, закурил толстую фиджийскую сигару и глубокомысленно произнес:

– Насколько великая вещь китайская кухня, и несколько мелкая вещь китайская великая стена. Мало кому это приходит в голову, хотя, по-моему, очевидно.

– Вот, ничего себе!
– удивилась Юн Чун, - А вы знаете размеры Великой стены?

– Знаю-знаю. Но дело не в размерах, а в цели. Отгородиться сплошной стеной от всего непохожего и непонятного, сделать вид, что снаружи ничего нет, а внутри начать строить изолированный идеал по каким-то там представлениям об этой, как ее, гармонии. Самая дурная идея на свете! Другое дело, китайская кухня! Она открыта для всех стран и всех культур, и она сама проникает во все страны и культуры. Великая вещь! А стена – тьфу, дурная трата времени, сил и камней. Разве что, туристам показывать…

– Нет, подождите! – возмутился Кэн Инхэ (он, как и многие другие тайваньцы, видел Великую стену только на фото, но считал ее весьма выдающимся памятником), - А вы знаете, что Великая стена защищала Поднебесную не просто от чего-то непохожего и непонятного, а от кочевников-варваров?

– Ну, и как? Защитила? – с некоторым ехидством спросил Тапа Того.

– Это софистика! – парировала Фэй Лани (она тоже видела Великую стену только на фото, но гордилась этим колоссальным архитектурным феноменом), - никакая система защиты или нападения не работает вечно. Всему свое время.

Тапа Того хлопнул ладонью по пластиковой панели рядом с колонкой штурвала.

– Есть такая система! Она называется: драйв, динамика, движение! Смотрите: в начале средневековья Китай отбросил идею стены, и стал открытой великой морской страной. Потом, в конце средневековья, он снова занялся стенами, забыл про мореходство, и в результате, надолго стал дойной коровой для японских и европейских бандитов.

– Конечно, «морской запрет» был ошибкой, - согласилась Юн Чун, - но это не главная ошибка. Проблема была в жестокой эксплуатации…

– Юн, - перебил Кэн Инхэ, - Марксизм, конечно, объясняет все, но…

– …Но только все вместе, и ничего в частности, - договорила Фэй Лани.

– Ты не права, - спокойно сказал Линси Ли, - Марксизм многое объяснил и предсказал.

– Да, - она кивнула, - Но по принципу пифии. Она давала замечательные прогнозы, но выраженные так мутно, что их смысл становился ясен, только когда уже было поздно.

– Давайте тогда конкретно, - предложил Тапа Того.

– Давайте, - приняла вызов Юн Чун.

За увлекательным спором, пролетело три с половиной часа и 1300 миль. За кормой остался Лусон, а впереди раскинулось Южно-Китайское море. До Хайнаня осталось меньше трети пути, и тут пискнул мобайл Линси Ли. Старший лейтенант прочитал короткий текст на экране и сообщил:

– Знаете, Тапа Того, у нас меняется пункт назначения.

– Заказчик оговорил, что это не исключено, - ответил авиа-рикша, - И куда теперь?

– Атолл Донг-Ша, - сказал Линси, - На вашей карте, он, возможно, называется Пратас.

– Знаю, - Тапа Того кивнул, и повернул штурвал на румб к норду, - Aita pe-a. Мне же лучше, меньше лететь за ту же цену. Будем на Донг-Ша через час. А вот скажите, как марксизм объясняет такую штуку, как этническая пассионарность?

– Про которую в исторических книжках Гумилева? – уточнил Кэн Инхэ.

– Вот-вот, - Тапа Того снова кивнул.

– Мистический бред, - припечатала Юн Чун.

– Щас тебе!
– лаконично возразила Фэй Лани.

И занимательный спор об историческом идеализме и материализме продолжился.

…

Это же время. Атолл Донг-Ша (Пратас).

Если посмотреть со спутника в зону на 250 миль западнее пролива между Лусоном и Тайванем, и на полтораста миль к югу от берега Китая, то обнаружится контрастный кружочек, где вода существенно отличается по цвету от окружающего моря. А если использовать сильное увеличение, то на этом кружочке (диаметр которого примерно дюжина миль) можно различить детали. Зеленый полумесяц, охватывающий всю восточную полуокружность и светлое пятно на западном краю. При еще большем увеличении видно, что зеленый полумесяц, это заросшая водорослями часть лагуны, а пятно это островок, размером 900 метров с севера на юг и 2800 - с востока на запад. Середина островка как бы выгрызена мелководным заливом, куда с запада ведет канал шириной примерно полста метров. Только восточный кусок более-менее цельный. Из следов человеческой деятельности, имеется ВПП на узкой косе вдоль северного берега внутреннего залива, и ангар на участке сплошной суши в восточной части островка.