Внезапно что-то гулко ухнуло, робот завертелся на месте в поисках угрозы. В шестистах метрах, чуть слева, на него смотрел ствол танкового орудия. Выругавшись, Клаус бросил своего робота в сторону, разминувшись с новым гостинцем, и выстрелил в ответ. В танк ударил иглообразный рубиновый луч, вгрызаясь в броню. Отчего-то — без видимого эффекта. Отбежав в сторону, «Страус» снова выстрелил, но и второй луч не смог пробить броню странного танка.

Клаус резким движением направил робота в сторону. Но не успел: в поврежденный бок прилетел девяностомиллиметровый снаряд и, пробив тонкую броню «Страуса», взорвался. Взрыв повредил охлаждение реактора, разрушил гироскоп и порвал основные цепи. Гигантская птица осела на бетонное крошево, усыпавшее некогда чистые улицы. Клаус взвыл в бессильной злобе. Бесстрастный голос компьютера методично фиксировал повреждения робота:

— Вышли из строя основные цепи…

— Уничтожен гироскоп…

— Поврежден двигатель…

— Утечка охладителя…

Пронзительно взвыла сирена, сигнализирующая о чудовищном перегреве. Клаус обвел мутными после удара глазами кабину «Страуса». Почти все индикаторы горели красным, на центральном экране, покрывшемся сетью трещин, мигала красная надпись: «Катапульта повреждена».

По мере осознания глаза разведчика сделались круглыми, а в душе поселился страх. Ватными, непослушными руками он нащупал рычаг катапульты. Дернув его раз, другой, он взвыл в полный в голос. Система спасения не сработала.

Запас прочности реактора, заложенный создателями «Страуса», подошел к концу, и, ничем уже не сдерживаемая, его мощь ринулась на волю. Волна энергии буквально разорвала истекающего охладителем робота. Ослепительная вспышка поглотила уже мертвую машину и погибшего пилота, расшвыряв обломки на десятки метров.

Подтянувшиеся силы бундесвера занимались чрезвычайно увлекательным делом — они обстреливали большое, слегка вытянутое яйцо, прочно усевшееся на развалинах нескольких домов. Поначалу, недооценив противника, они потеряли много людей и техники, но потом, выявив зону дальности стрельбы противника, начали методично вколачивать издали в корабль противника снаряд за снарядом.

Треск помех прорезал доклад выдвинутой к дороге разведывательной бронемашины.

— Псарня, я Лис-Один, вижу противника. Шагающая машина, похожа на двуногого динозавра. Направление — юго-восток, скорость — сорок. Других объектов не наблюдаю.

— Принято, Лис, отвлеки его. Бульдог, выдели машину для уничтожения противника. Остальным — продолжать обстрел прежней цели.

— Принято, Псарня.

И старенький «Паттон» бодро направился к окраине разрушенного поселка, собираясь доделать то, что не успели его коллеги в Мюнхене, — вправить мозги экипажу по-прежнему неизвестного противника.

А вот и он, легок на помине. «Динозавр» гнался за удиравшей «Рысью», непрерывно поливая ее из пулеметов. Вот идиот — он так увлекся, что по сторонам совсем не смотрит. Ладно, сейчас начнем урок хороших манер.

— Бронебойным!

— Выстрел!

Штрих трассера прочертил дугу, ударив в броню робота. Ну как, вкусно? Сейчас получишь еще.

«Динозавр» недоуменно замер на месте. Во всем облике машины читалось несказанное удивление — как на него посмели напасть? На него, такого грозного и страшного? Потом из-под днища вырвался режущий глаз луч, ударивший в броню танка. Но он только оставил небольшую ямку — двенадцать сантиметров стали так просто пробить не получится.

Грохот ответного выстрела, звон выброшенной гильзы. На этот раз промах и прилетевший в ответ очередной лазерный, теперь уже, без сомнения, лазерный, удар. Ноль-ноль. Отчетливый щелчок затвора. Н-на, получай без сдачи.

Бронебойный снаряд прошил подточенную предыдущим попаданием броню и взорвался внутри, разбросав в стороны листы обшивки. «Динозавр» вихлясто дернулся и, нелепо взмахнув нижними конечностями, упал. Затем, пролежав некоторое время в таком положении, взорвался.

— Псарня, мы его сделали, — от вопля командира «Паттона» закладывало уши. И тем страшнее был последующий доклад внезапно севшим голосом: — Наблюдаю еще шесть объектов.

— Вас понял. Разворачиваемся.

Девяностомиллиметровые снаряды самоходок барабанили по броне шаттла, не нанося большого вреда гиганту, оставляя только оспины. Ополченцы, сосредоточившие все внимание и огонь на челноке, не заметили две тройки стальных гигантов. Ханс, услышав щелчки, направил взгляд на центральный экран и увидел движущиеся символы.

Там была картинка танка местных: приземистый, со скошенными бортами и чудовищно длинной пушкой. Скривившись, пилот со злостью саданул кулаком по подлокотнику кресла. Перед глазами встала картина растерзанного «Страуса», на глаза навернулись слезы…

— Убейте их! — проорал Ханс, брызжа слюной. — Они заплатят за твою смерть, Клаус!

Внешние динамики «Слона» орали во всю мощь — Ханс изливал поток ругани на танкистов. Ракеты, выпущенные со «Слона», послужили сигналом.