— Чего ты ждешь?

— Я хочу отдать тебе ребенка. Мое время вышло…

Короткий смешок. Видимо, он не совсем понял, что она хотела сказать.

— Ребенок умер. Ведь так?

— Вставай, — Иф-Шинн покачала головой, — я слишком стара и… ранена, чтобы тащить тебя на себе. Ты должен забрать ее.

— Ее?..

Керан недоверчиво посмотрел на Иф-Шинн.

— Да, девочка. Тебе следует забрать ее отсюда… Она давно не ела.

Маг с видимым усилием сел.

— Ты можешь отдохнуть и восстановить потраченные силы в еедоме, — поспешно добавила Иф-Шинн.

— Покажи мне мою дочь.

Иф-Шинн вернулась за девочкой и дала ее Керану.

— Она… Дала имя ребенку?

— Да, конечно. Ее зовут Мегана.

Керан оторвался от созерцания розовенького личика и удивленно посмотрел на Иф-Шинн.

— Мегана? Странное имя.

— Так ее назвала мать.

— Ну, что ж. Мегана так Мегана. Мегги. На, возьми ее. Сейчас я поднимусь, и мы пойдем.

… Иф-Шинн отвела мага туда, где раньше жила Дарисия. Мегги наконец проснулась и принялась требовать пищу в свойственной для маленьких детей манере. Керан только и смог, что виновато пробормотать что-то вроде «я не могу наколдовать для нее молока».

Он умылся в тазу, который раньше служил Дарисии, смыл всю копоть и кровь с рук и лица. Внимательно оглядел комнату и криво улыбнулся.

— Она была честолюбива, — сказал он ни с того, ни с сего, — Честолюбие взрастило зло в ее сердце. Результат ты видела… Она не погнушалась убить даже тех, кто помогал ей. А этот… Намир… Умер, не успев понять, что был всего лишь полезнымчеловеком.

Иф-Шинн молча кивнула. Керан присел на стул, устало подперев голову руками.

— Тебе нужно постараться собрать все силы, — сдержанно напомнила Танцующая, — Мегана голодна.

— Да, я слышу, — усмехнулся маг, — но мне потребуется много сил… Чтобы взять с собой вас обеих.

Иф-Шинн внимательно посмотрела на него — Керан не думал шутить. Говорил то, что думал. Что ж, еще один достойный уважения представитель человеческой расы.

— Я не пойду с вами.

— Ты останешься здесь? Но… — брови мага удивленно приподнялись, — нет, я не позволю тебе. Как хозяин Волшебного Двора, я приглашаю тебя к нам. И тебе обязательно найдется место…

Иф-Шинн улыбнулась. И подумала, что человеку улыбка дуотта кажется хищным оскалом.

— Нет, Керан. Я отказываюсь. Возможно, тебе этого просто не понять, но… Забирай ребенка и уходи.

В зеленых глазах мага все же мелькнуло нечто, похожее на понимание.

— Как знаешь. Я не буду настаивать.

Касание ледяных пальцев на самой кромке рассудка.

Иф-Шинн вздрогнула. Знакомое, до боли знакомое чувство…

— На самом деле я очень стара, Керан. И мне пора. Уходите прямо сейчас, — твердо сказала она, — здесь вам больше нечего делать.

Керан кивнул.

— Как скажешь. Видишь, я больше ни о чем тебя не спрашиваю. Но все равно — спасибо.

Он поднялся, взял на руки плачущего ребенка и улыбнулся…

— Прощай… Иф-Шинн.

Ей оставался всего лишь один шаг.

Еще через несколько мгновений их окутало голубоватое сияние, и Танцующая осталась одна. Боль овладела ею целиком, туманя рассудок.

Иф-Шинн, пошатываясь, выбралась из усыпальницы на поверхность. Светила полная луна; в ее призрачных лучах оплавленный камень сверкал, как глазурь на башнях города Двеллитт. Хотя… Разве можно вернуть Двеллитт? Он был разрушен до основания в войну Волка… И тогда же погибли оба ее ребенка…

Иф-Шинн начала свой последний ритуальный танец. Танец Смерти.

Поначалу ее движения были неуверенными, медленными. С каждым жестом Танцующая преодолевала боль, поселившуюся в теле, но потом, по прошествии некоторого времени, ощутила небывалую легкость и силу. Танец набирал темп, и молчаливые пирамиды одобрительно смотрели на мечущуюся в лунном свете черную ломаную тень.

…Небо дрогнуло, качнулось в недосягаемой вышине.

Голова коснулась теплого оплавленного песка.

И луна с удивлением глядела своим желтым глазом на распростертое далеко внизу тело старухи-дуотта.