— Он позвонил.

— Что? Он даже не был здесь?

— Ему срочно потребовалось выехать на вызов. Авария.

Джоан фыркнула:

— Что ж, ему же хуже.

— Он еще сказал что-то нелепое: извинялся за какую-то чарующую луну.

Хозяйка гостиницы взглянула на него.

— Как я и сказала, ему же хуже.

— Но что это значит? — попытался узнать Роут.

Ханна посмотрела на него, удивленная таким поворотом беседы.

— Если вы не против, то я не хотела бы распространяться на эту тему. Может быть, позже, когда я не буду в столь мрачном расположении духа.

Эта фраза удивила Ханну, и она посмотрела на Джоан.

— Так распорядилась судьба, — вздохнула хозяйка. — Я переживу. Уверена, вы хороший человек, мистер Джонсон.

— Моя фамилия Джеррик, но все равно — спасибо.

Ханна не знала, была ли сухость в голосе Роута вызвана тем, что Джоан постоянно коверкала его имя, или тем, что он просто остался недоволен ответом. Заметив, что снова думает об этом мужчине, девушка попыталась переключить свое внимание на хозяйку:

— А что случилось, Джоан?

Улыбка женщины стала еще печальней.

— Дорогая, мы с тобой обязательно поговорим. Обо всем на свете. Но сейчас извини меня. Я только надеюсь, что судьба знает, что делает. А теперь, прошу вас, завтракайте. Вместе с пустым желудком приходит и плохое настроение, именно поэтому в моей гостинице пустым желудкам не место.

— Но…

— Ешь, дорогая, — отрезала Джоан и посмотрела на художницу. — Мона, как тебе овсянка?

— Замечательно.

— Вы рисуете пейзажи? — спросила Ханна, решив, что такая загорелая женщина должна проводить много времени на природе.

— Я рисую мысли, раздумья, намеки, — ответила та. Она закрыла глаза и, казалось, прислушалась к любимой мелодии. — В эти особенные дни, когда возносится моя муза, я изображаю сырое, чистейшее обожание.

— Да, — сказала Джоан. — Да, это она и делает. Лучше всех.

— О… — Ханне хотелось спросить очень многое, например, как можно изобразить «намек» и почему возносится ее муза, но девушка решила помолчать. Она взяла вилку. На тарелке стопкой лежали блины. Что ж, подумала Ханна, дома придется сесть на диету. — Завтрак очень вкусный, — сказала девушка, но потом вспомнила, что решила молчать.

Да не вини ты себя так. Подумаешь, похвалила кулинарные старания.

— Спасибо, дорогая.

Ханна откусила кусочек. И почему от Роута Джеррика так удивительно пахло? И почему его локоть касался ее руки?

— Я люблю готовить блины. Все мои гости их очень любят. Как и яичницы. Особенно с пряностями «а-ля Питерсон», глазунью. — Произнеся слово «глазунью», женщина для усиления эффекта взмахнула руками. Ханна от неожиданности подпрыгнула на месте. К сожалению, в это время у нее в руках была чашка, и в результате кофе оказался в тарелке мужчины.

— О, черт! Извините. — Она поставила кружку и протянула Роуту свою тарелку. — Возьмите, я не голодна.

— Не нужно.

— Я настаиваю. — Девушка резко вскочила со стула. Роут едва успел его вовремя подхватить. — Что-то мне нехорошо.

— Боже мой! — Джоан неловко поднялась. — Ты заболела?

— Нет. Просто… Садись, Джоан. Я… у меня просто болит голова. Приму аспирин и немного полежу. И все будет хорошо.

— Ты уверена? — Хозяйка выглядела взволнованной. — Не сглазила ли я тебя?

Ханна умудрилась улыбнуться.

— Ты здесь ни при чем. Пожалуйста, продолжайте завтракать.

— Ну… — Джоан неохотно села.

И тут Ханна запоздало заметила, что Роут тоже встал. Раньше она никогда не видела его в джинсах. Он выглядел великолепно и… был очень серьезным. Его так взволновала головная боль Ханны?

— Садитесь, — произнесла девушка, ругая себя за то, что вновь нарушила свое обещание и посмотрела на него. — Съешьте мою порцию.

Роут ничего не ответил, казалось, он даже не смотрел на девушку. Ханна была уверена, что мужчина сомневался, на самом ли деле у нее болела голова. Но это его не касалось.

— Прошу прощения, — сказала девушка и вышла из столовой.

Часом позже Ханна наконец решилась покинуть свою комнату. Разумеется, завтрак давно закончен и Роут занимается тем, зачем приехал сюда: катается на лодке, рыбачит… Девушка вышла на балкон и глубоко вздохнула. День обещал быть теплым.

Стук в дверь спугнул ее хорошее настроение. Это, должно быть, Роут Джеррик. Закрыв глаза, Ханна снова вздохнула.

— Кто там?

— Как вы?

Девушка хотела сказать, что она в депрессии и это из-за него, но сдержалась.