взваливать всю ответственность на нее.

– Тоуко-сан, ее можно вылечить?

– Не существует ран или болезней, которые нельзя излечить. Единственная

неизлечимая болезнь – смерть. Это как раз такой случай.

48

Не понял. Выходит, Тоуко-сан считает рану Асагами Фудзино смертельной?

Подождите, но ведь причиной всех этих ужасов стал удар ножом в живот. Но она выжила, так почему же ей нельзя помочь?..

– Кокуто, ее рана не заживет. Она продолжит болеть.

– Почему?

– Все дело в том, что никакой раны не было с самого начала, Кокуто.

Вот этого я совершенно не ожидал. Тоуко-сан мастерски вогнала меня в ступор.

– Н-но… что это значит?..

– Подумай своей головой. Если тебя пырнут в живот, заживет ли рана сама по себе

всего за пару дней?

Ну, это правда, конечно, но…

Пока я пытался разобраться в противоречии, которое она поставила передо мной, Тоуко-сан с трудом подавила довольный смешок.

– Пока ты копался в прошлом Асагами Фудзино, я исследовала ее настоящее. Она

не зарегистрирована ни в одной больнице, начиная с двадцатого числа. Фудзино не

появлялась и у частного врача, к которому довольно часто заглядывала – втайне от всех.

– Частного… врача?..

Тоуко-сан просто лучилась удовольствием.

– У тебя талант, когда дело касается поиска, но общий взгляд на проблему все еще

нужно потренировать. Нетрудно догадаться, что для человека, страдающего болевой

невосприимчивостью, самое страшное – заболевания, которые он вовремя не заметит.

Поскольку боль не может сигнализировать ему о нарушениях нормального состояния

тела, требуется довольно часто проходить профилактические осмотры у доктора.

Я кивнул – она была совершенно права. Но… не может жебыть, что нынешние

родители Асагами Фудзино и понятия не имели о заболевании дочери?

– Затравкой для всего этого стало тривиальное недоразумение, Кокуто. На Фудзино

набросился насильник с ножом, и она решила, что ее сейчас заколют. Я уверена, ее

действительно чуть не убили. К этому моменту восприятие боли, а вместе с ним и сила

вернулись, и она в панике стала защищаться. Или удар ножом, или магическая мясорубка.

Фудзино успела первой. В результате, она открутила главарю голову, и его кровь щедро

хлынула на нее, как на бойне. Бедняжка наверняка подумала, что он успел ее ударить.

Представив себе эту кошмарную сцену, я поежился.

– Но это звучит странно. Если ее болевое восприятие вернулось, она не должна

была бы, по логике, ошибиться. Раз он не успел ее ударить, то и боли неоткуда было

взяться.

– Фудзино мучилась от боли с самого начала.

…Что?!

– Ее нынешний врач показал мне медицинскую карту. У Фудзино был хронический

аппендицит. Надо думать, поэтому она и ходила к нему. Мучившая ее боль в животе была

не результатом ножевого ранения, а внутреннего воспаления. Болевая чувствительность, возвращенная ударом бейсбольной биты, появлялась и исчезала. И если она вернулась как

раз перед тем, как подонок набросился на нее с ножом, Фудзино элементарно могла быть

уверена в том, что ее действительно пырнули. Учитывая, что она выросла, не зная, что

такое боль, неудивительно, что она ошиблась. И даже когда через некоторое время

Фудзино смогла осмотреть себя и не увидела раны, неопытная девушка решила, что та

просто зажила.

– Получается… это действительно недоразумение?.. – пробормотал я потерянно.

– В том, что касается раны. Но это не меняет главного. Ее жизнь в самом деле

висела на волоске. Неважно, успел бандит ударить ее ножом или нет, у нее не оставалось

иного выхода. Если бы она не убила их, то умерла бы в том подвале сама. Если не телом, то разумом. Вспышка ее ненависти была оправданной и, возможно, не имела бы такого

49

ужасного продолжения, если бы Минато Кейта не успел сбежать – к несчастью для

Фудзино. Отомсти она тогда – и все бы кончилось. Теперь же… теперь получилось, что

Шики права. Сейчас уже слишком поздно.

Действительно, я вспомнил, что Шики говорила об этом. Но почему? Потому, что