— Флорри, ты мне очень нравишься, — негромко сказал он.

Она не сводила глаз с его лица.

— Да, может быть. — Но он не любит ее. А между двумя этими чувствами колоссальная разница. — Однако этого недостаточно, правда? — Пройдет немного времени, и он горько пожалеет о вынужденном браке, начнет тяготиться им. — Это было бы нечестно по отношению к нам обоим.

Он не сделал попытки спорить.

— Флорри, я не хочу отстраняться. Хочу заботиться о нашем сыне или дочери. И не только материально.

Она кивнула. В горле стоял комок и не давал вымолвить ни слова. Он по-прежнему не сомневается ни в ее беременности, ни в том, что отныне их жизни будут бесповоротно связаны.

Флорри открыла дверь, обернулась и посмотрела вслед удаляющейся фигуре. Пройдя мимо своей калитки, Энтони ускорил шаг и исчез в темноте.

Она чувствовала себя так, словно ночью попала в песчаную бурю. Глаза были красными и воспаленными от бессонницы, голова раскалывалась от боли. Держа чашку обеими руками, Флорри посмотрела на настенные часы. Больница сейчас откроется.

Один телефонный звонок, и ее жизнь навсегда изменится. Ее бросило в жар, однако паника быстро прошла. Мать-одиночка. Завидовать нечему, но она справится. Через это проходят тысячи женщин, а ей повезло больше, чем прочим. Сначала родители будут в шоке, но потом окажут ей моральную поддержку. А отец ребенка будет помогать материально.

Один телефонный звонок. Она неуклюже поставила чашку и прижала пальцы к ноющим вискам. Если Энтони когда-нибудь полюбит и захочет жениться, что скажет эта женщина, узнав, что он живет дверь в дверь с матерью-одиночкой, воспитывающей его ребенка? Нет, этого никому из них не вынести. Ситуация, как в черной комедии, совершенно невыносимая. Придется продать коттедж и переехать в Лондон, ближе к родителям.

Один телефонный звонок. Флорри медленно встала и поплелась по коридору. Ее тошнило, желудок сводило судорогой. Замирая от предчувствия, она сняла трубку и набрала номер.

— Вы уверены? — спросила она несколько секунд спустя неестественно высоким от напряжения голосом. — Ошибки быть не может?

Никакой ошибки, вежливо, но непреклонно заверили ее.

Флорри с отсутствующим видом положила трубку. Разве в глубине души она не знала, каким будет результат? Как ни странно, она не чувствовала боли, словно впала в гипнотический транс или была под наркозом.

Она смотрела в стену и ничего не видела. Нужно заканчивать сборы и заказывать такси на вторую половину дня, чтобы доехать до станции.

Но сначала нужно повидаться с Энтони. Велико искушение просто написать ему записку, сунуть под дверь и удрать, так и не увидев его, не узнав его реакции на новость. Но она слишком многим ему обязана.

Флорри посмотрела в зеркало. Она похожа на привидение. Огромные синяки под глазами, в лице ни кровинки. Отвернувшись от своего отражения, она взяла ключ и пошла к двери. Если этого не сделать немедленно, она всю жизнь будет считать себя трусихой.

Энтони открыл дверь сразу же, как только она позвонила. Судя по его осунувшемуся лицу, он спал не больше ее.

— Ты узнала результат? — без предисловий спросил Энтони.

Увидев напряженное лицо Флорри, он отошел в сторону, пропустил ее в прихожую и закрыл дверь.

— Да, — бодро ответила она и тут же залилась слезами.

Энтони молча взял ее за руку и привлек к себе.

— Извини, — пробормотала Флорри, когда он положил ее голову к себе на плечо и начал гладить рыжие кудри. Это не поможет, с отчаянием подумала она. — Все в порядке, — упрямо сказала она, подняла голову и улыбнулась ему сквозь слезы.

Но ответной улыбки не последовало. Энтони отпустил ее. Маячившее над ней лицо было мрачным, глаза — безжизненными. Но ведь он еще ничего не знает, она ничего ему не сказала.

Флорри тяжело вздохнула, Ох, нет... Глаза снова заволокло слезами.

— Никакого ребенка не будет! — выпалила она.

Сначала ей показалось, что Энтони не расслышал. А затем она вздрогнула, увидев в его глазах лютый гнев, непонятный и необъяснимый. Догадка пришла чуть позже.

— Нет! — выкрикнула она. Как он мог хотя бы на мгновение подумать, что она способна на такое? — Просто я не беременна!

Флорри отвернулась, не желая видеть облегчения, которое теперь наверняка отразилось на его лице.

— Значит, результат отрицательный?

— Да, — пробормотала она.

— Флорри... — Энтони коснулся ее плеча. Она медленно повернулась к нему. Сдвинув темные брови, он всматривался в ее заплаканное лицо.

— Не понимаю... — тихо начал он.

— Почему я не открываю шампанское? — Он думал, что ее облегчение будет не меньшим. Как мог этот чуткий, наблюдательный человек быть таким тупым? — Я хотела этого ребенка. — У нее пылали щеки. — Хотела!